Ребята внимательно посмотрели.

— А они тоже…

Таня хотела что-то выяснить о бородавчатых голубях, но вдруг зашлась в приступе чиха.

— Кажется, аллергия, — сказала она.

— А почтовые голуби далеко летают? — спросила Катя.

— Далеко, — кивнул Карен. — Километров за триста. А если спортивные, то и полторы тысячи им не помеха. Хотя во время длительных перелетов многие гибнут.

— А у вас такие голуби есть? — вмешался Пашков.

— Нет, — покачал головой Карен. — У меня в основном декоративные.

Тут Таня вновь начала чихать.

— Ой! — сморкаясь, пробормотала она. — Видно, действительно аллергия на голубей. Никогда бы не подумала.

Тут и Катя громко чихнула.

— Вот что, девочки, — обратился к ним Карен. — Возвращайтесь-ка вниз и поставьте чайник. А я пока еще что-нибудь покажу ребятам. Потом мы к вам спустимся. И вместе попьем чайку.

— С бутербродами? — тут нее осведомился Женька.

— Конечно, — подтвердил хозяин. — Я все равно еще сегодня не ужинал. А в компании веселее.

— Тогда мы пока все там организуем, — предложила Моя Длина.

— Вот и правильно, — поддержал ее Карен. — Продукты в холодильнике. Хлеб на столе. Посуда в буфете.

Девочки спешно направились вниз.

— Какой-то он странный, — уже оказавшись в квартире, заметила Таня.

— По-моему, все, кто чем-нибудь увлечен, немножко чокнутые, — с бывалым видом отозвалась Моя Длина. — Даже мать у меня. Как заведется про антиквариат, ее не остановишь.

— Да я не о том, — покачала головой светловолосая девочка. — Просто у него все эти усмешечки и улыбочки какие-то противные. И с пистолетом ужасно глупая шутка была.

— Такое уж у Каренчика чувство юмора, — фыркнула Катя.

Они прошли на кухню. В холодильнике царил идеальный порядок. Девочки тут же разобрались что к чему.

— Сейчас ветчину нарежу, — извлекла из холодильника огромный окорок Моя Длина.

— А я займусь хлебом, — увидела два свежих батона Таня.

Катя пошла к буфету. Быстро поставив на стол посуду, она обратилась к подругам:

— Пройдусь-ка я по квартире, пока есть время. Вдруг что-нибудь интересное обнаружу.

— Давай, — кивнули подруги. — Если услышим, что они спускаются, мы тебя предупредим.

Катя скрылась в коридоре. Комнат оказалось три. Самая большая — та, которую ребята уже видели. Девочка еще раз посмотрела на голубя. Клетка его была идеально вычищена, и, похоже, он чувствовал себя в ней великолепно.

Во второй комнате Катя, к немалому своему изумлению, обнаружила биллиардный стол. Вдоль стен тянулись шкафы с книгами. А с левой стороны от окна висела полочка, на которой лежали костяные биллиардные шары. Рядом, в углу, стояло несколько киев. Девочка быстро прошлась вдоль шкафов. За стеклами виднелось множество старинных фолиантов с коричневыми и черными корешками из кожи и тускло поблескивавшими золотыми надписями. Вперемежку со старинными книгами стояли современные собрания сочинений русских и зарубежных писателей-классиков.

«Кажется, он не только голубями увлекается, но и книгами», — отметила про себя девочка. Глядя на Карена, она даже предположить не могла в нем библиофила. Еще раз оглядевшись по сторонам, Катя скользнула в соседнюю комнату. Почти все ее пространство занимала огромная кровать с металлической спинкой, увенчанной шишечками. У Карена тут явно была спальня.

Катя с. трудом протиснулась между кроватью и стеной к окну. Оно выходило во двор. На широком подоконнике стоял горшок с засохшим кактусом. «Кажется, этот Карен любит растения гораздо меньше, чем голубей и книги, — подумала девочка. — Сколько же времени нужно кактус не поливать, чтобы он так засох».

Рядом с погибшим кактусом стояла наполовину опорожненная бутылка французского коньяка «Реми Мартен».

— Красиво живет, — тихо проговорила Катя.

Чуть поодаль от бутылки лежала куча каких-то бумаг. Катя наугад их перелистнула. Несколько старых счетов. Квитанции, заполненные неразборчивым почерком. А также пустые бланки некоего ЗАО «Пролюняев и сыновья» с подписями и печатями. Бланки привлекли особенное внимание девочки. И она решила, что потом следует обязательно выяснить, чем занимается «Пролюняев и сыновья». Тем более, что на бланках имелся адрес: Фрунзенская набережная, дом тридцать восемь дробь один, подъезд номер шесть, первый этаж. Катя сперва хотела запихнуть один из таинственных бланков с подписями в карман. Затем, раздумав, вернула на место. Вполне вероятно, что эти бланки нужны Карену для какого-нибудь важного дела, и тогда каждый из них у него на счету.

Запихнув бланк в общую кипу, девочка отвернулась от окна и еще раз внимательно оглядела комнату. Возле кровати стояла низкая тумбочка. На ней рядом с ночником лежал паспорт. Катя мигом схватила его. Первая же страница документа свидетельствовала, что хозяина и впрямь зовут Кареном Ильичом, а фамилия его — Морозов. Год рождения — тысяча девятьсот шестидесятый. С первой фотографии на девочку глянул совсем юный и еще довольно худой Карен. На второй он был ближе к теперешнему своему облику.

«Ну и растолстел же он за такое короткое время», — подумала девочка, продолжая листать паспорт. Она изучила его очень внимательно. Благо, что паспорт изобиловал самыми разнообразными сведениями.