Вася расцеловала полосатого в щеки.

— Ну, это по-взрослому! — не сдержал радости Бегемот. — Молодец! Бог с ним, с саквояжем! Главное, что ты с нами!

— Не спешите отказываться от своего имущества, ваше величество!

С этими словами Зебр щелкнул замками чемоданчика и распахнул крышку. Вытхуянцы увидели знакомые пачки денег, перетянутые веревочками — всю вытхуянскую казну. На внутренней части крышки была прикреплена обыкновенными кнопками какая-то замызганная картинка — наверное, дешёвая репродукция.

— Чудовищно! — изумлённый Бегемот вынул из чемоданчика одну пачку, пролистал её и кинул обратно. — Как тебе это удалось?!

— Ловкость рук и никакого мошенничества! — Зебр захлопнул чемоданчик и запихнул его на багажную полку. — Как вы думаете, мой генерал, могу я теперь испробовать на себе все формы материального поощрения?

— Думаю, можешь, студентик!

— Только не надо ваших оловянных орденов — я не гордый! И умоляю вас, не поручайте это Жи-раффу! У меня есть один крупный недостаток — не умею общаться с дураками!

— Не беспокойся, я лично обо всём позабочусь! Жирафф вдруг заплакал навзрыд.

— Ты по какому вопросу плачешь? — удивился Бегемот.

— От сча-а-астья! — признался старший советник.

— А, понятно, это нормально! — Бегемот по-отечески похлопал длинношеего по плечу и сунул ему в рот леденец.

Через час в хозяйственном блоке Зебр объяснял миловидной стюардессе:

— В нашей стране правду лучше всего говорить из танка! Зато у нас всего хватает, другое дело, что не всем!.. Кстати, у меня была знакомая, очень на вас похожа. Тоже берегла честь смолоду и умерла с голоду!..

В одном из туалетов в задней части лайнера таинственно заперлись Бегемот и Жирафф. Председатель, расположившись на унитазе, прямо под табличкой «курение на борту самолета строго запрещено», хладнокровно-задумчиво раскуривал сигару. Его советник то подставлял ему бумажный кулек для пепла, то распылял освежитель воздуха, метясь шипящей струей в клубы табачного дыма.

— Меня ждут великие дела! — неожиданно изрек Бегемот.

— О-о-очень великие, ну — о-о-очень! — с жаром поддержал Жирафф…

Устав от бесконечных поцелуев, Осёл и Вася наслаждались общением.

— Я с тобой полностью согласна, — говорила девушка. — Лишь немногие живут сегодняшним днём: большинство готовится жить позднее…

— Чё ты гонишь, длинный? — ссорился Зебр с Жираффом некоторое время спустя. — Не лезь поперёк меня в пекло! У тебя ещё лапша на ушах не обсохла!

— Ты зло-о-ой! — обижался Жирафф.

— Добро всегда побеждает зло! Значит, кто победил, тот и добрый! А я победил!

— Хватит! — строго посмотрел Бегемот, которому не сиделось в своих двух креслах салона первого класса. — Ну-ка миритесь сейчас же!

— Типун вам на ваш великий и могучий русский язык, ваше преосвященство! — спохватился Зебр. — Мы и не ссорились!

И в подтверждение этих слов он сладко обнял старшего советника, а потом дружески потрепал его по плечу.

Жирафф ответил тем же. Полосатый вновь радостно похлопал его по спине, но посильнее. Длинношеий насупился и поспешил ответить. Вскоре они что было сил лупили друг друга.

— Брейк! — топнул ногой Бегемот, и самолет покачнулся.

Драчуны замерли с занесёнными друг над другом кулаками, а потом разбежались по разным углам… Стали развозить обеды.

— Я прямо весь изумляюсь, детишечки! — нагло чавкающий Зебр ни на секунду не оставлял друзей в покое. — Мы каким-то чудом ухитрились не просрать вытхуянскую казну! Спасибо Рудольфу, сохранил наши денежки! Ну ничего, зато теперь у нас есть повод съездить в Сочи ещё раз!

А в это время в московском отеле «Метрополь» в один из номеров «люкс» заселился благопристойный гражданин с почерневшим от солнца лицом и зализанными волосами. Щедро расплатившись с носильщиком, он запер за ним дверь и огляделся. Подойдя к окну, он распахнул его и выглянул наружу.

Таял удушливый день, благодатная вечерняя прохлада разливалась по улицам. Под окном — резвые потоки машин, светофоры, подмигивающие разноцветными глазами, лимузины, напиханные у тротуаров. У Большого театра вздымались пышными букетами струи фонтана.

Гражданин вдохнул полной грудью эту чудесную атмосферу. О, этот сказочный город, подчиняющийся только одному богу — золоту! Здесь есть, где с толком потратить с таким трудом заработанное! Нажить много денег — труд, но умело расходовать их — искусство!