– Вот! Я как раз к тому подхожу. Судя по датировке, бабушка вначале жила в Нью-Йорке - где-то до середины пятидесятых прошлого века. А потом переехала в город Реддинг, находящийся в штате Калифорния. И что любопытно - неподалёку оттуда, всего в каких-то двадцати пяти милях, расположен тот самый Лейфарнский госпиталь! О нём упоминалось лишь в одном письме - некая Милица интересовалась, чем там занимается бабушка. Увы, что та ответила, нам узнать уже не суждено. А потому оставалось лишь разыскать в Сети координаты госпиталя, куда я послала запрос. Через пару дней пришёл ответ, что в числе его сотрудников Алисия Дейнтром не числится, и в их базе данных нет упоминания о человеке с таким именем.

– А если она регистрировалась там под второй своей фамилией?

– То же самое. Допускаю, правда, что бабушка не работала там постоянно, а лишь время от времени навещала пациентов.

– Перебью тебя: а от каких болезней вообще в нём лечат?

– В рекламной страничке госпиталя сказано, что он специализируется на психических и психосоматических расстройствах, каких именно - не уточнялось. Зато много лабуды - типа что здание расположено в экологически чистом уголке, поблизости нет промышленных предприятий, электростанций, автомагистралей, и вдобавок окружено зелёными насаждениями; клиника располагает современной аппаратурой, обслуживается квалифицированным персоналом и тому подобное. По правде говоря, никак не ожидала, что моя бабушка занималась вправлением мозгов сумасшедшим. Тут скорее работа для колдунов Духа, или я вообще ничего не понимаю в магии.

– Возможно, она видела в том своё предназначение в жизни и добровольно выбрала путь исцеления душевнобольных. Странное, конечно, решение, учитывая, сколько людей мучаются от переломов костей, сердечной недостаточности, злокачественных новообразований. Но так решила твоя бабушка, и мы не имеем права за глаза осуждать её выбор.

– Согласна. Особенно если там действительно содержатся люди, нуждающиеся в медицинской помощи, а не богатые бездельники, мучающиеся от депрессии по самому незначительному поводу.

– Я думаю, ясность могла бы внести та самая Милица. Если она ещё жива, что, скажу прямо, весьма маловероятно - всё-таки с момента посылки того письма прошло две трети столетия. Откуда она, кстати, его прислала?

– Из Югославии. Про такую страну я не слышала, пришлось брать у соседей географический атлас. Но и там её не оказалось - как выяснилось, она ещё в прошлом веке распалась на несколько частей, ставших суверенными государствами. И теперь указанный на конверте город - Косовска-Митровица - сейчас расположен на территории Сербии.

– Что ж, коли будет желание, попробуй навести справки об отправительнице. Если она волшебница, а не просто посвящённая, то ещё есть шанс застать её в добром здравии.

– Да-а, были у меня мысли съездить в Америку, а теперь, похоже, придётся отправляться в Сербию. Что она хоть из себя представляет? Ни разу не довелось мне побывать на Балканах, лишь пару раз во Франции.

– О том тебе лучше поговорить с Малко - он из тех краёв. Если не из самой Сербии, то откуда-то по соседству - либо Македонии, либо Черногории, тоже когда-то входивших в состав Югославии.

– А я почему-то думала, он из Греции.

– Нет, оттуда у нас только Ника.

– Ладно, если в Академии ничего нового не услышу, поеду туда. Правда, раньше следующих каникул теперь не удастся.

– Будь осторожна: говорят, там до сих пор неспокойно, то и дело вспыхивают национально-религиозные конфликты, и народ оттого недоверчивый и озлоблённый. Если всё же соберёшься, добрый совет - выясни предварительно, какая там ситуация.

– Обязательно.

И Лиэнна убрала стопку писем, а следом - и остальное.

– Что-то я разволновалась излишне. Плесну-ка себе ещё сока. Тебе подлить?

– Спасибо, пока не нужно. Кого-нибудь из наших не встречала?

– Олафа видела, а больше никого. А вы сразу все четверо прибыли?

– К сожалению, нет. Только трое. Дина как распрощалась с нами тогда, по прибытии в Голдтаун, так больше на связь не выходила.

– А вы пробовали сами ей звонить?

– Спрашиваешь! И не один раз! Телефон не отвечает.

Лиэнна нахмурилась.

– Тогда скорей всего мы её больше не увидим.

– Почему ты так думаешь? Может, она обиделась на кого-то из нас, хотя мы так и не смогли понять, за что.

– Нет, Эрик, не всё так просто. Ещё на первом курсе некоторые её поступки и высказывания показались мне странными, но тогда я и предположить не могла, что дело зайдет слишком далеко. Особенно заметно это стало после того неудачного визита в цоколь, когда нас там чуть не замуровали. Она свела к минимуму общение с однокурсниками, в коллективных мероприятиях участвовала неохотно, как бы пересиливая себя, да и экзамены сдавала вполсилы - лишь бы сдать, безразлично на что.