— Я знал о твоей семье лет шестьдесят лет. Но мой сын Финтэн запретил мне видеться с любым из вас. — Он аккуратно положил кусочек помидора в рот, подержал его там задумчиво и проглотил. Он ел так, как ела бы я при посещении индийского или никарагуанского ресторана.

— Что изменилось? — спросила я и поняла. — Так значит, ваш сын теперь мёртв.

— Да, — ответил он и отложил вилку. — Финтэн мёртв. В конце концов, он был наполовину человеком. И прожил семьсот лет.

Могла ли я предположить что-либо подобное? Я оцепенела так, как если бы Найл вколол новокаин в мой нервный центр. Вероятно, я должна была спросить как умер мой… мой дедушка, но не могла заставить себя сделать это.

— Значит, вы решили приехать и рассказать мне об этом? Зачем? — Я гордилась тем, как спокойно звучал мой голос.

— Я стар, даже для моей расы. Я хотел бы узнать тебя. Я не могу возместить тебе жизнь, которая была испорчена наследием Финтэна. Но я попытаюсь сделать её немного легче, если ты разрешишь мне.

— Вы можете избавить меня от телепатии? — спросила я. Дикая надежда, не без примеси страха, вспыхнула во мне как светлячок.

— Ты спрашиваешь, могу ли я удалить что-то из нити твоего естества, — ответил Найл. — Нет, я не могу сделать этого.

Я резко откинулась на стул. — Я должна была спросить, — сказала я, борясь со слезами. — Я могу загадать три желания или это работает только с джиннами?

Найл не оценил моё чувство юмора. — Тебе бы не понравилось встретить джинна. И я — не предмет для насмешек. Я — принц.

— Жаль, — сказала я. — У меня бывают некоторые проблемы, когда я пытаюсь справиться со всем этим… Прадедушка. — Я не помнила своих человеческих прадедов. Мои дедушки — ну ладно, полагаю, что один из них действительно не был моим дедушкой — не выглядели и не двигались как это красивое существо. Мой дедушка Стакхаус умер шестнадцать лет назад, а родители моей матери умерли прежде, чем я дожила до юных лет. Так что я знала свою бабушку Адель намного лучше других, на самом деле намного лучше, чем своих истинных родителей.

— Эй, — сказала я. — Каким образом Эрик доставил меня к вам? Вы — эльф, в конце концов. Вампиры сходят с ума, когда чувствуют запах эльфов.

На самом деле большинство вампиров теряло самообладание, когда они находились рядом с эльфами. Только очень дисциплинированный вампир мог сдержаться, когда эльф находился на ощутимом расстоянии. Моя эльфийская крестная мать Клодин боялась находиться неподалеку от кровопийц.

— Я могу подавить свою сущность, — ответил Найл. — Они могут видеть меня, но не чувствовать мой запах. Это удобное волшебство. Я могу заставить людей не замечать меня, как ты заметила.

То, как он сказал это, навело меня на мысль, что он не только очень стар и могущественен, но и очень горд. — Вы послали Клодин ко мне? — спросила я.

— Да. Надеюсь, что она была полезна. Только у людей с частью эльфийской крови могут быть такие взаимоотношения с эльфом. Знаю, ты нуждалась в ней.

— О, да, она спасла мне жизнь, — сказала я. — Она была изумительна. — Она даже ходила со мной по магазинам. — Все эльфы столь же хороши как Клодин, или столь же красивы как ее брат?

Клод, стриптизер, а теперь и предприниматель, был красив настолько, насколько вообще мог быть мужчина, и у него была индивидуальность эгоцентричного болвана.

— Дорогая, для людей мы все красивы, но некоторые эльфы действительно очень противны.

Что ж, в этом был их недостаток. У меня было сильное чувство, что новость о том, что у меня есть прадед, являющийся чистокровным эльфом, считалась хорошей новостью с точки зрения Найла — но была не последней. Сейчас я услышу плохие новости.

— Ты прожила много лет без нас, — сказал Найл, — частично из-за того, что так хотел Финтэн.

— Но он наблюдал за мной? — Я почти чувствовала теплоту в своем сердце, слушая это.

— Мой сын был полон раскаяния, что обрёк двух детей полукровок, на полусуществование, которое он испытал на себе как эльф, который не был в действительности эльфом. Боюсь, что другие представители нашей расы не были добры к нему. — Прадед пристально и твёрдо посмотрел на меня. — Я приложил все усилия, чтобы защитить его, но этого было недостаточно. Финтэн также посчитал себя недостаточно человечным, чтобы жить как человек, по крайней мере, не дольше короткого промежутка времени.

— Вы не выглядите как обычные люди? — спросила я заинтригованная.

— Нет. — И вдруг, на долю секунды, я увидела почти ослепительный свет, с Найлом в центре, красивым и прекрасным. Неудивительно, что Эинин считала его ангелом.

— Клодин сказала, что зарабатывает себе путь наверх, — сказала я. — Что это означает?

Я барахталась в этой беседе. Я чувствовала, что сбита с ног всей этой информацией, и изо всех сил пыталась подняться, но пока не очень-то преуспела.

— Она не должна была говорить тебе это, — ответил Найл. Он боролся с собой пару секунд, пока не продолжил. — Оборотни — люди с генетическим отклонением, вампиры — мертвые люди, преобразованные во что-то иное, но эльфы имеют сходство только во внешнем облике с людьми. Есть много видов эльфов — от гротескных, как гоблины, до красивых, как мы. Он сказал это весьма беззастенчиво.