– А зачем? Пусть себе валяется. Отойдет – сам встанет.

– У нас времени мало. Нужно принимать решение.

– Вы ему что-то предложили уже?

– Ну.

– Догадываюсь, – буркнула Линда пренебрежительно. – Вы посоветовали ему доказать, что мы правы, а Земля нас подставила. Доказать силой. Так?

– У вас что, капитан, – процедил Эссекс, – есть другие соображения?

– Да нет, господин контр-адмирал. Только я не уверена, что наш патрон готов к силовым решениям. Понимаете, ему надоело биться головой об стену. Он же последние двадцать лет только этим и занимается. И все без толку.

– Слушайте, Линда, – сказал Эссекс. – Ваши предположения… Все чудесно. Но что-то я никак не могу расслышать голос профессионала. Давайте соберитесь с духом и принимайтесь за дело. К чему Алекс готов, а к чему нет, это сейчас не имеет значения. Группе нужно, чтобы он был готов ко всему. Вот идите и обеспечьте.

У Линды сделалось такое выражение лица, как будто она вот-вот расплачется. Эссекс посмотрел на нее с удивлением и покосился на Боровского. Старпом отвернулся.

– Вы даже не представляете, откуда он меня вытащил, – пробормотала Линда глухо и хрипло. – Он мне буквально как отец. Я его люблю, понимаете?

– Как же вы меня все достали с вашими личными проблемами! – прошипел Эссекс. – Поймите, Линда, сейчас не время распускать сопли! Речь идет о выживании нашей группы. Корабли мы уже не спасем, но хотя бы людей… А от того, будет Алекс с нами или так и останется прохлаждаться в каюте, зависит почти все. Понимаете? Алекс обязан подняться. Иначе на его совести будет судьба полутора тысяч человек. И на вашей тоже, между прочим, если вы сейчас не справитесь с эмоциями.

– Если я его подниму, вы заберете меня на «Гордон», – сказала Линда бесцветным голосом. – Я после этого больше не смогу здесь оставаться. Или он меня сам потом выгонит. Он же такой… Он же все понимает.

– Хорошо, – кивнул Эссекс. – Если он встанет и начнет говорить, собирайте вещи. А теперь – идите, капитан. Это приказ.

Линда медленно поднялась, обошла Боровского и заглянула ему в лицо. Старпом отвел глаза.

– Иначе никак, – вздохнул он. – Ты прости, сестренка.

Линда сунула руки в карманы, пнула ногой контакт на двери и вышла.

– Сумасшедший дом! – сказал Эссекс с чувством.

– Нет, – возразил Боровский уныло. – Совсем не похоже. В психушке тихо, спокойно. Ничего не происходит. Никаких проблем. Как в раю.

В коридоре Линда прислонилась к стене и несколько раз глубоко вздохнула. Повернулась было в сторону адмиральской каюты, но вдруг остановилась как вкопанная. Развернулась и почти бегом кинулась в совершенно другом направлении.

Ива блаженно раскинулась на койке и тихо напевала себе под нос незамысловатый мотивчик. Эндрю сидел в ее рабочем кресле и перечитывал земные информационные сводки. Сейчас на мониторе была подборка данных об адмирале Успенском. Анализируя историю жизни адмирала, журналист очень убедительно доказывал, что иного пути, кроме как сойти с ума, у Рашена не было. Из материала следовало, что тронувшийся умом русский вознамерился отомстить всему миру и атака на Марс – только первая акция, за которой последуют еще более страшные удары по Земле. Предполагалось также, что Рашен арестовал или уничтожил верных присяге офицеров. В этом контексте автор с особой горечью отзывался о контр-адмирале Эссексе, только усилиями которого удавалось в последние годы удержать теряющего адекватность Рашена в узде.

Выводы были пространными и нелицеприятными для руководства Адмиралтейства. В качестве иллюстрации к материалу прилагалась статистика по психическим заболеваниям среди офицеров космического флота. Статистику Эндрю просмотрел очень внимательно и нашел цифры завышенными. В противном случае выходило, что в космосе стоит форменный бедлам, и армию нужно не то что распускать, а прямо с космодрома грузить в санитарные машины и везти по больницам.

Разумеется, земные информационные агентства многого в поведении группы F объяснить не могли. Все их выкладки в основном крутились вокруг личности Рашена и морального климата на вверенных ему судах. На Адмиралтейство никто особенно не замахивался, вменяя Дяде Гуннару в вину разве что халатность и утрату контроля над войсками. Адмирал Кёниг в ответ просил отставки, громогласно каялся в позорном недосмотре и валил ответственность на департамент здравоохранения, психологи которого не успели вовремя распознать начинавшуюся у Рашена шизофрению. Психологи в свою очередь туманно намекали на то, что с астронавтами очень трудно работать и по большому счету Кёниг сам не подарок. В итоге все сходились на том, что русским в космосе не место в силу их повышенной восприимчивости.

Эндрю перелистнул страницу и через плечо посмотрел на Иву.

– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – спросил он.

– Ага, – промурлыкала Ива, потягиваясь всем телом. – Нас подставили. Вот теперь-то все и начнется…

– Что начнется? – тупо пробормотал Эндрю.

– Постановка на уши, – объяснила Ива безмятежным тоном. – Рашен им, гадам, даст просраться. Мало не покажется.

– Кому – «им»?

– Гражданским. Они же, кретины, хотели старика утопить. А теперь он их утопит. Эти идиоты даже не представляют, с кем связались. Рашена обижать нельзя. Он терпит-терпит, а потом как взорвется…

Эндрю подобрал со стола резинку и начал собирать волосы в хвост. Ива перевернулась на бок и стала наблюдать. Она даже рот приоткрыла от удовольствия.

– И зачем мужику такие роскошные волосы? – задумалась она вслух.

– Чтобы девочкам нравиться, – усмехнулся Эндрю.

– А сколько их у тебя было?

– Волос?

– Не уходите от ответа, лейтенант. У-у… котяра. Знаем мы таких.

– А тебе не все равно? – спросил Эндрю, поворачиваясь вместе с креслом и хитро прищуриваясь.