Она оглянулась, чтобы убедиться, что слуги исчезли, прошла по вестибюлю ему навстречу и сказала:

– Сию же минуту ступайте в гостиную, Гейбриел, пока не появилась ночная стража или мой брат.

Их взгляды встретились, и ее пыл иссяк. Он смотрел на нее смущенно и одновременно вызывающе. Его черный фрак, плащ, батистовая рубашка, жилет – все казалось смятым и пропахло бренди и дымом.

– Что вы можете сказать в свое оправдание? – спросила она, все больше разъяряясь от того, как он обошелся с ней в этот вечер, и еще больше от того, что после всего произошедшего он снова вызывал в ней мучительное желание.

Это просто немыслимо. Как может она любить человека, который разочаровал и ее, и своих родственников? После того, что она вынесла от того, другого? Или это она сошла с ума? Или любовь – это яд, убивающий рассудок?

Не отвечая, он прошел мимо нее в гостиную. Прошел ленивой, пожалуй, даже оскорбительно изящной, неторопливой походкой кавалерийского офицера. Когда он наконец обернулся, она испуганно ахнула. Под глазом у него был синяк.

– Что с вами случилось? – прошептала она. – Чем вы занимались?

– Я вмешался в драку между братьями Мортлок, – отрывисто сказал он. – Лучше бы я позволил им убить друг друга. Или себя.

Она подняла голову, потому что с улицы донесся стук колес экипажа.

– Господи! Это, кажется, Робин.

Он положил руку ей на плечо и повернул ее к себе лицом.

– Мне все равно, даже если здесь появятся Али-Баба и сорок разбойников вместе с архиепископом Кентерберийским.

– А есть что-то такое, что вам не все равно? – спросила она, не сводя с него глаз.

– Я думаю, это очевидно.

– Сегодня очевидно только то, что вы дурно воспитаны.

– Вы знали это много лет, – возразил он с жесткой улыбкой. – И все-таки вы спали со мной и согласились стать моей женой.

Она вздрогнула.

– Я любила вас многие годы, но не просите меня объяснить, почему люблю и сейчас.

– Да. Я вас не заслуживаю. Но все равно вы мне нужны.

Она ему нужна. Он нужен ей. В этих истинах мало утешения. Как и в ее восхищении тем, что его присутствие было успокаивающим и угрожающим в одно и то же время. Она отдалась Гейбриелу по собственному выбору. А тот, другой, украл ее любовь.

Гейбриел был по крайней мере дьяволом, выбранным ею самостоятельно, и если он увлек ее в мир падения, она пошла за ним по своей воле и могла винить во всем только себя.

Но это не значит, что она согласна пасть еще ниже.

Чем бы ни был Гейбриел – повесой или героем, их жизни переплелись еще до того, как она осознала, к чему может привести такое переплетение.

Что с того, если было потревожено его прошлое? Ее прошлое тоже потревожено, хотя самое унизительное ей удалось скрыть. Она всегда задавалась вопросом, насколько иной могла бы стать жизнь ее и Гейбриела, если бы его отец, Джошуа Боскасл, не умер. Она могла бы быть помолвлена с Гейбриелом с самого начала.

Не слишком ли поздно исправлять историю? Возможно, Гейбриелу предначертано разбить ей сердце. И теперь, когда им наконец дарована возможность быть вместе, разве они чем-нибудь доказали, что они созданы друг для друга?

– Я открою вам одну тайну, Гейбриел, – проговорила она, потому что ей вдруг стало невыносимо и дальше терпеть его угрюмую власть над собой. – Я жалею, что вообще приехала в Лондон.

Он снял свой плащ и швырнул его на кресло.

– Ну а я жалею, что уехал отсюда.

– Вас никто не держит в деревне, – возмущенно сказала она. – Вы можете продать свой дом. Никакого будущего как у сельского хозяина у вас нет. Все, кто жил в Хелбурн-Холле, уезжали. Почему вы пытаетесь казаться лучше их? Не утруждайте себя ответом. Когда ваш отец умер, вы встали на путь самобичевания и жалости к себе.

– Разве это так? Не утруждайте себя ответом. Я согласен. Хелбурн-Холл преследуют призраки, и у него дурная репутация.

Гейбриел направился к ней. Элетея не двигалась.

– То же самое можно сказать о его теперешнем владельце.

Он подошел, и теперь они стояли совсем рядом.

– Если меня кто и преследует, так это вы.

Сердце у нее затрепетало. Она никогда в жизни не видела на человеческом лице такой обнаженной боли. Ее женские инстинкты требовали от нее сделать что-то, что могло бы утешить его, хотя он и поставил в ложное положение сегодня их обоих.

– Вы, верно, одержимы дьяволом, – огорченно сказала она. – Я никогда не видела вас в таком настроении.