Грянул такой хохот, что даже стоявший неподалеку часовой не выдержал:

— Рано что-то вас фрицы угостили. Лишней фляжечки не найдется?.. Продрог до селезенки.

— А ты пойди к ним — попроси, может, и нагреют...

— У-у, жмоты...

Разгадав направление главного удара нашего корпуса, неприятель усилил группировку своих войск южнее Новочеркасска, создав здесь высокую плотность артиллерии и пулеметов. Проходящая вдоль западного берега реки Аксай железная дорога была превращена немцами в оборонительную полосу. Вагоны и паровозы оборудовались пулеметными гнездами, обкладывались мешками с песком и железными плитами и, таким образом, превращались в долговременные огневые точки.

Упорное сопротивление, которое оказал нам противник в районе станиц Заплавской и Старочеркасской, потребовало некоторого изменения плана действий: командир корпуса генерал Свиридов решил обойти Новочеркасск, овладеть станицей Красюковская, а затем нанести удар по городу с севера.

Получив приказ возглавить разведгруппу, я первым делом навел справки — нет ли в батальонах кого-нибудь из местных жителей. Повезло: нашелся новочеркассец — старший сержант Сергеев.

Развернув карту, стали совещаться.

— Отправляться в разведку днем нечего и думать:

погода установилась, видимость — на десятки километров. Какой лучше выбрать маршрут, Сергеев?

— Думаю, вдоль речки, так можно дойти до самого города. Берега там поросли ивняком, на многих участках густые камыши. Укрыться нетрудно.

— Что ж, пойдем вдоль речки,— согласился я.

В полночь десять разведчиков проникли через передний край и, подобно теням, бесшумно двинулись по направлению к Новочеркасску. Шли вдоль речного русла, но вскоре я понял, что таким образом мы слишком уклоняемся от основного направления.

Догнав Сергеева, шепнул:

— Не успеем до рассвета, если так крутить будем. Веди прямо к городу. Балками да оврагами...

Немцы не имели на этом участке сплошных траншей. Их оборона состояла из отдельных очагов, между которыми патрулировали солдаты.

Пройдя некоторое расстояние, мы легли и поползли. Одна пара патрулей прошла совсем близко: мы замерли, прижались к земле... Не заметили! Опять поднялись и, пригибаясь, двинулись дальше. Вскоре из белесой мглы выплыли очертания полуразрушенного здания. На пороге маячила какая-то фигура. Часовой. Обычно мы их обходили, но здесь...

Немец навалился на дверь, и через минуту в нашу сторону ударили автоматные очереди. Уходить было поздно.

Я подал команду и устремился к дому.

Бой в здании — один из самых сложных, чреватых неожиданностями. Он требует быстроты действий, умения в ограниченном пространстве эффективно использовать оружие, гранату, кинжал. Через четверть часа все было кончено. На полу лежало шесть полураздетых немцев, в углу постанывал раненый — тот самый часовой, который предупредил своих об опасности. От него узнали, что неподалеку, метрах в трехстах, стоят четыре танка, при них рота пехоты.

Ввязываться в драку было нелепо и рискованно: мы уже раздобыли кое-какие сведения о противнике, установив главное — немцы снимаются с рубежа реки Аксай. Поэтому перевязали раненого пленного — пуля задела по касательной бедро — и спешно начали отходить.

Новочеркасск — небольшой город, раскинувшийся на холмах. Бывшая столица казачьего Войска Донского. Что мы увидели тогда? На майдане перед собором и вокруг него — свежие следы ожесточенных схваток: немецкой и нашей техники столько набито — хоть строй завод и плавь металл! Десятки орудий, автомашин, тягачей, бронетранспортеров. Танки без гусениц, со скрюченными стволами, некоторые без башен, с темно-бурыми следами ожогов, обнаживших серый в раковинах и кавернах металл. Попадались и ярко-желтые, с темными разводами. Очевидно, прибыли из Африки. Возле них в разных позах лежали гитлеровские танкисты. Еще недавно все это двигались, чадило моторами, плевалось калеными снарядами, рвало живую человеческую плоть. И вот замерло, покрылось белым саваном...

Собаке, как говорят, собачья смерть, а победителям — слава!

В освобожденном городе состоялся многолюдный митинг. Перед жителями выступили начальник политотдела корпуса подполковник Лукин, старший инструктор политотдела майор Бондарь. С гневом говорилось о злодеяниях фашистов, о причиненном городу огромном ущербе, об угоне жителей в Германию. За время оккупации гитлеровцы уничтожили многие памятники культуры, ограбили музеи... Горожане горячо благодарили воинов за то, что спасли Новочеркасск от полного уничтожения — специальные «зондеркоманды» поджигателей и подрывников так и не успели сделать свое подлое дело.

После освобождения Новочеркасска корпус получил несколько часов «на помывку». А затем, не снижая темпа наступления, преследуя противника, выбил его из населенных пунктов Кутейниково, Генеральское. И только на подступах к хутору Ряженое застопорил ход, наткнувшись на сильную, хорошо отлаженную систему огня.

Наступила небольшая пауза между боями. Наспех приводили себя в порядок, ждали застрявшие где-то тылы с боеприпасами, горючим, продовольствием.

...Вваливаемся в один из уцелевших домов в Генеральском, вытряхиваем из мешков последние сухари и кусочки сахара, глотаем крутой кипяток. Только решил прикорнуть, слышу простуженный голос посыльного: