– Ну а я тут при чем?

– Ты ни при чем. При чем твоя собака.

– Немой Джо? Ты хочешь сказать, что он убил двоих человек?

Джим не стал спрашивать, кому из них двоих нужен психиатр, но взгляд его был достаточно красноречив.

– Я не говорю, что он убил. Я говорю, что он видел убийцу Калеба и тот напугал его до смерти. А теперь, перед вторым убийством, это случилось вновь. – Он даже подался к Джиму через стол для пущей убедительности или опять-таки для того, чтобы разделить ответственность. – Джеда Кросса убили в тот самый момент, когда что-то напугало Немого Джо на стоянке. Минутой раньше, минутой позже. И произошло это в сотне метров от места, где находился ты со своим псом.

Джим немного подумал. Да, идущий на дно, чтобы спастись, хватается даже за мину. Но выводы, к которым пришел Роберт, показались ему притянутыми за уши. И он опять не нашел ничего лучшего, как недоуменно приподнять брови.

– Так что ты предлагаешь? Чтоб мы вместе с Немым Джо обшарили всю территорию, и когда он обделается от страха, чтоб я вам тут же свистнул?

Детектив Бодизен чуть повысил голос, и в нем зазвучала тщетно скрываемая злость.

Джим решил не выяснять, на кого он злится.

– Ничего я не предлагаю. Сказал же: я вообще не знаю, зачем говорю тебе то, чего другому под пыткой не рассказал бы. Но ты понимаешь, что это единственное связующее звено между двумя преступлениям, помимо родства Калеба и Джеда?

На лице Роберта явственно читалось, как хочется ему сейчас вернуться в мир простых и понятных человеческих отношений, в мир, где в запертой изнутри лаборатории или в охраняемом тюремном дворе невозможно найти труп, у которого переломаны все кости.

Он устало выдохнул и взмахнул рукой, как будто отгоняя от себя мысли. Потом уперся взглядом в Джима.

– Видал, какая работенка у нас? Прямо как на войне. Только б не попасть под вражеский огонь. И если ты сейчас думаешь, что не хотел бы оказаться в моей шкуре, так будь уверен: я бы тоже охотно из нее вылез. – Он опять безнадежно вздохнул. – Ладно, Три Человека. Ты свободен, можешь идти. Тебя проводить?

– Да нет. Постараюсь сам найти дорогу.

Джим встал и в три шага очутился у двери. Взялся за ручку, но тут его остановил голос Роберта:

– Джим?

Он обернулся.

– Тебе не приходилось терпеть крушение на вертолете?

– Нет.

– Так вот, если скажешь кому хоть одно слово из того, что тут услышал, я тебе такое устрою, что таранить машиной гору ты сочтешь для себя наилучшим выходом.

Как бы карикатурно ни звучала эта угроза, Джим ни на секунду не усомнился в ее реальности.

– И поглядывай там…

Джим отлично понял намек. Он сам и загадочное существо, которое наука явно ошибочно причисляет к семейству собак, невольно оказались в орбите странных происшествий. Пожалуй, даже безумия. Но сколько раз в истории безумие оборачивалось гениальным провидением?

– Вас понял.

Он вышел из кабинета, безошибочно найдя дорогу к выходу из этой удушливой атмосферы. У женщины на ресепшне вытянулось лицо при виде его разных глаз. Выходя, он окинул взглядом приемную. Она была пуста. Джим, не останавливаясь, вышел на залитую солнцем площадь и удивленно замер: мир снаружи остался все тем же.

Давешняя блондинка стояла в нескольких шагах от него – вышла на крылечко покурить. При ближайшем рассмотрении она показалась ему еще красивее, но мысли его сейчас были заняты другим.

Блондинка обернулась, заслышав шаги, и глаза их встретились.

Она не выказала никакого удивления. Она не увидела в нем ни балаганного шута, ни предмет для постельных развлечений. А может быть, и вовсе никого не увидела.

Джим направился к своему фургону. И вдруг блондинка сзади окликнула его. Голос у нее, по контрасту с ангельской внешностью, был довольно резкий.

– Простите!

Джим обернулся. Она бросила сигарету и подошла к нему.

– Вы Джим Маккензи?

– Да. Разве мы знакомы?

Блондинка без стеснения протянула ему руку.

– Меня зовут Черил Стюарт. Я… – она запнулась, – я была подругой Калеба. Он мне много рассказывал о вас.

Джим, разумеется, не стал спрашивать, по какой детали из рассказов она его узнала.

– Калеб умер.

В голосе Черил ему послышалась полная обреченность. Он умер и больше не вернется. Ни к ней, ни к кому-либо другому.

Джима неожиданно тронуло это отчаяние, и потому он не отвел взгляда:

– Знаю. Это я его нашел.

– Как это случилось?