морье и Балканы, а также в борьбе за сферы влияния в Польше и в Германии. Так было нащупано главное направление внешней политики России, которое ее правительства – будь то правительство русской Анны Иоанновны или немки Екатерины II – успешно разрабатывали весь XVIII век.

Но именно в 30-е его годы Россия, начав интервенцию в Польшу (после смерти Августа II в 1733 году), как никогда близко подошла к вопросу о разделах Речи Посполитой. Австрия в этой войне, названной «войной за польское наследство» (1733-1735), действовала синхронно с Россией и тоже направила свои войска в Польшу. Изгнание неугодного союзникам кандидата на польский трон Станислава Лещинского и воцарение короля Августа III было достигнуто совместными усилиями, а активные карательные действия против всех противников России показали, что ждет Речь Посполитую в недалеком будущем».

Все это ясно показывало, что политика в отношении Польши и Турции становится традиционной и направлена на предельно возможное ослабление или даже полную ликвидацию обоих государств. В отношении Польши эта политика была доведена до конца через шестьдесят лет, когда Екатерина II завершила третий раздел Речи Посполитой, а в отношении Турции такая политика проводилась еще дольше – вплоть до Первой мировой войны.

КАЛЕЙДОСКОП ИЗ ВРЕМЕН АННЫ ИОАННОВНЫ

Русская культура в 30-40-х годах XVIII века

Театр и музыка

В основу этого раздела автором была положена статья Р. М. Байбуровой «Десятилетие Анны Иоанновны», опубликованная в журнале «Человек» (№ 6, за 1993 год).

В 1731 году в Петербург приехала первая итальянская музыкальная труппа, руководителем которой был итальянский композитор, органист и дирижер Джованни Альберто Риртори. До этого он был придворным капельмейстером польского короля в Варшаве и Дрездене. Ему принадлежали оперы «Неистовый Роланд» и «Дон Кихот», прославившие его имя в Европе.

В 1735 году на придворной сцене в Санкт-Петербурге была поставлена первая в истории России опера-сериа молодого неаполитанского композитора Франческо Арайя «Сила любви и ненависти».

В общей сложности Арайя прожил в Санкт-Петербурге двадцать лет, поставив в 1755 году и первую оперу по русскому либретто, в которой русские артисты пели на своем родном языке. Это либретто для оперы «Цефал и Прокрис» написал А. П. Сумароков. Очень непростой жанр оперы-сериа, что по-итальянски означает «серьезная опера», предполагал и серьезно подготовленных слушателей. Но таких в России еще не было, и потому у нас большим успехом пользовались музыкальные комедии и интеркомедии. Одновременно с Арайей приехала в Санкт-Петербург и балетная труппа Антонио Ринальди, а вскоре французский балетмейстер Жан Батист Ланде открыл первую в России балетную школу, ставшую позже Театральным училищем.

Певческое училище было открыто в украинском городе Глухове, славившемся своими хорами. В Глухове же родились и жили Д. С. Бортнянский и М. С. Березовский – первые русские композиторы.

Итоги культурной деятельности 30-40-х годов XVIII века

«Даже такой беглый обзор показывает, насколько содержательной была для России эпоха царствования Анны Иоанновны, когда оказалась востребованной и стала быстро развиваться именно культура, – заключает искус-

ствовед Р. М. Байбурова. – Высшее русское общество успешно справлялось с незнакомой до того ролью. Новая художественная среда, театр, опера, балет, инструментальная музыка, любительское музицирование, трезвые празднества, чтение, светские беседы входили в привычный обиход. Возникала если еще не потребность (но, кто знает?), то по крайней мере способность слушать, смотреть, воспринимать. А параллельно зарождалась почва, на которой начинали успешно прорастать свои собственные искусные мастера.

Как же воспринималось это десятилетие «изнутри»? Прислушаемся к оценкам непосредственных свидетелей аннинского царствования. Отмечая, что «правление императрицы Анны было строгое, а иногда и тираническое», князь М. Щербатов, обычно весьма критичный в своих суждениях, характеризовал его так: «Императрица Анна не имела блистательного разума, но имела сей здоровый рассудок, которой тщетной блистательности в разуме предпочтителен… Не имела жадности к славе, и потому новых узаконений и учреждений мало вымышляла, но старалась старое, утвержденное, в порядке содержать. Довольно для женщины прилежна к делам и любительница была порядку и благоустройства… любила приличное сану великолепие и порядок, и тако двор, который еще никакого учреждения не имел, был учрежден, умножены стали придворные чины, сребро и злато на всех придворных возблистало… экипажи придворные все могущее блистание того времени возымели. Итальянская опера была выписана, и спектакли начались – как оркестра, так и камерной музыки. При дворе учинились порядочные и многолюдные собрания, балы, торжества и маскарады».

Компанейский вал в Москве

Как и прежде, здесь будут представлены отдельные сюжеты, которые сделают более понятным все то, о чем говорилось прежде. А объединять их будет одно и то же время, когда происходили события, о которых в них говорится.

Огромный ущерб казне наносили корчемники, тайно привозившие водку в Москву и Петербург. В 1737 году Камер-коллегии было вменено в обязанность вместе с обер-полицмейстерами обеих столиц, не пропускать в Москву и Петербург ни одного корчемника, останавливая их повозки и обозы у городских застав. Такие заставы, охраняемые целыми воинскими командами, стояли вокруг Петербурга и на Ладожском озере, но большого успеха это не дало.

Винные откупы были чрезвычайно выгодны тем, кто ими занимался, и потому корчемники были злейшими врагами откупщиков, их самыми опасными конкурентами. Защита государственных интересов в деле получения доходов для казны полностью совпадала с личными интересами московских откупщиков, которые создали собственную компанию, начавшую на свои деньги строить Компанейский земляной вал, чтобы не допустить в Первопрестольную контрабандистов-корчемников.

После того как Камер-коллегия стала руководить борьбой с корчемниками, Компанейский вал стал основным защитным сооружением на пути водочных контрабандистов.