Шрифт:
Ринат подняла голову и смотрит все время вверх, а я вниз. Мы стоим друг напротив друга и молчим. Со стороны это, наверное, выглядит очень странно. Мне нужно идти в самолет.
– Ринат, я буду посылать тебе факсы в клуб.
– Угу...
– Береги себя.
– Угу...
– Мы скоро встретимся. Приедешь в Иерусалим на Пейсах.
– Да.
– Мне пора...
– Да... Иди... Глупо опаздывать на самолет.
– Спасибо тебе!
– За что?
– За то, что ты есть.
Обнимаю Ринат. Сестра опускает голову, слезы текут по ее щекам...
– Нам было так весело с тобой.
– Через Интернет тоже будет весело. А знаешь, можно сделать еще круче. Покупаешь видеокамеру – глаз, специально для компьютера, и я куплю на свой, тогда у нас будет видеотелефон! Кайф?
– Кайф. Все, беги.
– Ой! Чуть не забыла. У меня сюрприз есть!
– Что еще, Синди? Опоздаешь!
Суматошно открываю сумку, достаю две маленькие подарочные бутылочки водки «Смирновская», разливаю в пластиковые стаканы.
– За любовь, дружбу и санитарную службу!
– Санитарная служба-то при чем?
– Так, для рифмы. Загадывай желание и пей до дна.
– Достроить туннель.
– Достроили уже. Про себя загадывай, вслух не сбудется.
Впопыхах проглатываем «Смирновскую», закуриваем, и я уношусь к взлетной полосе.
Купи билет и садись в самолет. Вспомни свой первый маршрут.
Здесь у нас за окном холода и снега, Но теплее, чем там, где тепло всегда.
Потому что тебя очень ждут.
Брат написал эту песню своему школьному другу, который уехал в Израиль на год раньше. Я получила кассету в Ленинграде. Мне невыносимо хочется услышать мягкий голос брата под звуки гитары, но он не приходит, не звучит, как раньше... Водка ударяет в голову, расслабляет тело... Пристегиваю ремень, прикрываю глаза, проваливаюсь в бездонную воздушную яму. Сильные руки подхватывают меня. Теплые, верные...
– Синди! Наконец-то мы встретились с тобой в небесах.
– Кто ты? – пытаюсь разглядеть обладателя магического голоса, но ватный туман облаков заволакивает все вокруг. – Поцелуй меня! – кричу я, надеясь, что человек приблизится и тогда я увижу его лицо.
– Подожди полчаса, нужно набрать высоту.
– Какую еще высоту?
– Двести тысяч метров.
– Кто ты?
– Открой глаза!
Ришар положил свою ладонь на мою. Взволнованный, счастливый, робкий.
– Господи! Я спала?
– Да.
– Как ты оказался около меня?
– Очень просто, поменялся местами. Привет!
– Привет. Пошли в туалет.
– Зачем? Тебе плохо?
– Да...
Встаем, идем в середину салона. Ришар – впереди, я за ним. Он открывает мне дверь-гармошку. Вхожу вовнутрь, увлекая за собой Ришара, и быстро поворачиваю замок.
– Синди, что это значит?
– Смотри, – нажимаю кнопку слива, – смотри в дырочку, куда уносится вода, и увидишь настоящее небо. Не через стекло, как в иллюминаторе, а самое настоящее, близко-близко.
– Сумасшедшая! Все остается внутри. Самолет загерметизирован. Какие дырочки в небо!
– Да... – разочарованно вздыхаю я, – всегда думала, что в самолете писаю прямо в небо, а если ночью, то в звезды.
– Синди, ты сказала, тебе плохо.
– Да! Мне было очень-очень плохо. Жутко хотелось целоваться, а в салоне много народу. – Обнимаю Ришара, целую в губы, он сопротивляется, шепчет бессвязно:
– Синди... Умоляю... Что о нас подумают... люди...
– Они ничего не узнают, мы же под замком. Ну, пожалуйста, есть ведь другие туалеты. Никто не заметит. Мы же только поцелуемся быстро... Это не дольше чем если у кого-то запор, например.
– Синди! Что ты несешь? Какой запор...
Ришар прижимает меня к себе. Чувствую, он не может больше сопротивляться, моя страсть разжигает в нем огонь желания, он приподнимает мою длинную шерстяную юбку, скользит по теплым бежевым чулочкам, пажикам пояса...
– Синди! Ты специально не надела трусики! Ведьма...
– Ришар, я хочу тебя... Умоляю, позволь расстегнуть твой ремень... Заклинаю тысячами километров высоты... перстнем с якорем... Маккавеями...
– Нет... Нет... – Он сопротивляется, но – тщетно...
Ришар входит в меня, я мгновенно кончаю, как в первый раз, когда была в роли проститутки. Он чувствует это, восторженно обнимает за талию, ласково шепчет:
– Синди! Любимая... Счастье мое... Никому тебя не отдам.
Волна блаженства, мягкая, как облака, в которых мы летим, успокаивает его страсть. Ришар бережно поправляет мою юбку.
– Моя кипа?
Разжимаю кулак, подаю Ришару синюю с белой каемочкой кипу.
– Зачем ты сняла ее, девочка?
– Нечаянно... Схватила, когда кончала, чтобы не закричать на весь самолет.