Крепкая лошадка! похвалил Резан и почесал его между рогов. Зверь довольно заурчал, подставил нужное место и прикрыл глаза.

Нашли время! проворчал Извек и, подъехав, забрал свой обломок.

Ворон и ухом не повел. Медленно тронулись. На ходу приноравливались к сучкам, поднимали на вытянутых руках, прикидывая, как лучше перехватить перед броском. Наконец, пристроив на плечах, поехали дальше.

Небо посветлело еще немного, и скоро Микишка озабоченно оглянулся.

За поворотом, шагов через сто! То самое место! Отсюда не видать, но когда свернем, будет как на ладони.

Вот и гоже. Изготовсь! негромко скомандовал Извек.

Оба перехватили бревна за толстые сучки. Кони мощно двинули вперед, все ускоряя ход. Из-за поворота выметнулись уже во весь опор.

Гони, птичка! рыкнул Сотник и привстал в стременах.

Резан, оправдывая свою шею, заранее поднял древо над головой и мчался как копьеносец, спутавший ствол с копьём.

От грохота копыт, с деревьев, сыпались листья и мелкие сучки. Удивляя всадников, кони поддали еще, и тут впереди показались черти.

Перескакивая широкие травяные полосы, высыпали на середину просеки и, ощетинившись трезубцами, сбились в длинную плотную кучу.

Расстояние стремительно сокращалось. Ворон, роняя пену, выдвинулся на два корпуса вперед.

По обочине! гаркнул Извек и выпустил из рук тяжёлое орудие.

Почувствовав облегчение, конь послушно отвернул вбок и ловко миновал зазубренные острия. Сотник бросил руку на меч и, оскалившись, оглянулся. Шайтан повторил тот же маневр. К топоту копыт добавился громкий хруст костей и крики нечисти.

Микишка тоже оглянулся и смотрел, как брёвна сеяли в толпе смерть.

Первый кусок смял передовые ряды как траву и остановился в переломанных телах. Задние ряды отпрянули, но второй обрубок домял крайних, отскочил от земли и запрыгал по уцелевшим, ломая конечности и ребра, расплющивая черепа.

Просека покрылась бесформенными тушками нападавших. Трое или четверо тщетно пытались уползти в кусты.

Микишка обогнав Сотника вскинул руки. Крутнув шестопёром, едва не снес Шайтану рог и счастливо обернулся.

Прорвались!

К его изумлению, Извек глянул сквозь него и с перекошенным лицом дико заорал:

Стоять, сучье вымя!

Шайтана занесло боком. Широкие тройные копыта скользнули по земле но, вспахав глубокие борозды, быстро остановились. Ворон, замедливший бег раньше, встал рядом как вкопанный.

Ты чего орешь?! — обиделся Микишка. — Я Шайтану из-за тебя чуть шею не свернул…

Он проследил за взглядом Сотника и обомлел. Дорогу перегораживали три поваленных дерева, за которыми дожидались черти. Не теряя времени толпа деловито разделилась и двинулась с двух сторон в обход стволов.

На месте остались лишь молниеметатели. Три неповоротливых туши, в поблёскивающих плащах сошлись плечами и подняли руки. Полы накидок колыхались от несуществующего ветра, глаза устремились в одну точку. Наконец, напыжившись окончательно, полыхнули ослепительно-синим огнём. Воздух разорвало оглушительным треском, будто Велес щёлкнул исполинским кнутом. Уши залепило назойливым звоном, сквозь который еле пробился странный шорох, оказавшийся треском падающего дерева. Землю тряхнуло и в десятке шагов позади дорогу перегородила зелёная стена. Толпа чертей продолжала неспешно обтекать бревенчатый завал.

— Приехали! — процедил сквозь зубы Извек. — Пора и размяться, а то засиделись верхом.

— Я бы, вообще-то ещё посидел, — отозвался Микишка, нехотя спрыгивая с седла.

Сотник тоже спешился, быстро прибрал повод и сунул концы уздечки под седло. Хлопнул коня по шее и достал меч.

— Ну, друзья, извиняйте коли что не так.

Черти медленно, но решительно приближались сокращая пространство западни. Извек крутнул меч и шагнул от коня.

— Спина к спине! — крикнул он на последок. — Но вплотную не подлазь! Будешь отступать, кричи, чтоб не зашиб по недогляду… И не забывай, у нас ещё полгуся осталось, не отдавать же врагу.

— Не отдадим! — бодро согласился Резан и потёр ладонь о рубаху.

Черти бросились в атаку. Трезубцы первых, безо всякой хитрости, метнулись в грудь. Скакнув в сторону, дружинник острия и обратным махом меча смёл крайних рогачей. Тут же налетел всем весом на тройку других, сшиб наземь, прихватив одно древко. Мощным пинком отцепил чёрта от трезубца и, стоптав уродца наотмашь рубанул подбегающих.

Достав ещё двух, отступил, перехватил трезубец поудобней. Дело пошло веселей: тех, кого не доставал клинком, колол зазубренными вилами, не подпуская тварей близко. Сзади слышал частый перестук, треск и отрывистые рыки ополченца. Неожиданно к ним прибавились новые звуки, будто кто-то бил молотом в землю. Мощные удары перемежались диким визгом.