Грохот оборвался неожиданно, как будто захлопнули дверь. Только что воздух буквально на части разваливался и вдруг полная тишина, как в подвале монастыря. И в этой тишине голос Майкла прозвучал, как пистолетный выстрел.

— Черт!

Он замолчал. Собственный крик напугал его. «Так кричит человек, который в следующую секунду наложит в штаны!», — подумал он.

После такого шума тишина тоже, казалось, давила на уши. Тело, не способное так быстро переключаться, продолжало агонизировать, закачивая в кровь адреналин. Майкл все дергал и дергал ключи, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что все кончилось.

Он осторожно осмотрелся, ожидая увидеть все, что угодно, но не увидел ничего. Никакого кратера, никаких черных туч. Санта Ана вновь была тиха и неподвижна, как-будто ничего не случилось.

«Уж не почудилось ли мне?» — подумал он.

Майкл немного посидел неподвижно, собираясь с мыслями. В кабине становилось жарко.

— Один хрен! — сказал он наконец и открыл дверь.

Наскоро позавтракав крекерами и водой, Майкл закрыл машину и стал смотреть на дома, пытаясь вспомнить, на каком из них он вчера закончил. Если пустошь пытается ему помешать, что ж — пусть попробует! Он не остановится, даже если под его ногами разверзнется ад! Дома были похожи один на другой, как близнецы. Не было ни единого шанса вспомнить, где он уже побывал, особенно учитывая тот факт, что последние он осматривал в темноте. Майкл припомнил, что обошел около восьми домов, двигаясь от заправки по направлению к машине. Значит, он просто продолжит с девятого. На всякий случай прихватив с собой кусок мела, который обычно использовался для пометок на перевозимом грузе, он решительно двинулся вперед.

Солнце достигло зенита, а поиски Майкла все еще ничего не дали. Он ходил из дома в дом, осматривал каждую комнату, каждый чулан, но ничего не нашел. Жара становилась невыносимой.

Майкл стоял посреди очередной гостиной, тупо глядя на старый телевизор, у которого не крутилась ни одна настроечная ручка, когда вдали снова загрохотало. Низкий гул шел сразу ото всюду, как вода, заполняя пустоты и набирая силу. Сердце у Майкла учащенно забилось. Он инстинктивно напряг пальцы, сжимающие ручку регулировки громкости, и вдруг ручка, которая до этого была неподвижна, легко повернулась. Майкл отдернул пальцы. От громкого вибрирующего звука к горлу подступила тошнота. Он с трудом сглотнул и осторожно подошел к окну. Горячий воздух над дорогой трепетал, будто пуэбло находился в толще быстро текущей воды. По мере того, как усиливался гул, скорость течения возрастала, и все вокруг: дома, дорога, его машина — растворялись в этом потоке. Майкл оперся на подоконник, борясь с внезапной слабостью. Мышцы задрожали в такт грохоту снаружи, и вдруг он оборвался так же неожиданно, как и в первый раз. Горячий воздух мгновенно снова сделался неподвижным, чуть подрагивая, словно поверхность озера.

Майкл глубоко вздохнул и закрыл глаза. Что-то происходит. Но будь он проклят, если понимает, что.

Он отпустил подоконник, заметив, какими влажными стали ладони, и вернулся к телевизору. Ручка регулировки громкости крутилась свободно. И регулировки контраста тоже. Остальные по-прежнему не двигались.

«Оно изменяется!» — с удивлением подумал Майкл. — «Оно изменяется прямо у меня на глазах. Что-то происходит. Нельзя терять времени!».

Майкл верил: что бы не означало творящееся здесь, это всего лишь маленький отголосок чего-то грандиозного и, уж конечно, опасного. И, судя по всему, скоро эта опасность доберется сюда, в Санта Ана.

Он возобновил поиски.

Новый раскат грома последовал уже спустя пару часов и сопровождался уже знакомыми эффектами. Майклу показалось, что на этот раз он длился дольше. Минут пять. Он старался не обращать внимания на грохот, продолжая методично обыскивать дом за домом. К трем часам дня он уже обыскал большую часть Санта Ана, включая кафе и универсальный магазин, на который ушла уйма времени. Время утекало, и все гуще становилось напряжение, будто воздух наполнялся электричеством.

Майкл не думал об опасности. Наверное, потому, что не мог себе представить, в чем она заключается. Он просто действовал так, как считал нужным. Он не позволял себе вообще ни о чем думать, но страх тонкими струйками все же просачивался, обвивался кольцами и пускал быстрые метастазы в мысли. «Ты не найдешь ее», — тихо шипел он. — «Ты останешься здесь один. Совсем один. А когда тебе будет больше не о ком заботиться, не проще ли будет сдаться? Поехать к кратеру и не убирать ногу с педали газа. Быстро и безболезненно».

Майкл работал, как робот. Время шло.

Солнце подобралось к противоположной стороне горизонта и оттуда равнодушно смотрело, как под аккомпанемент адских барабанов, покачиваясь, словно пьяный моряк, по пустынной улице маленького городка бредет одинокая фигура в пропитанной потом рубашке с длинным ножом в руке. Волосы космами спадают на пустые глаза, а человек идет и идет, кажется, ни на что не обращая внимания.

Майкл попал в то самое воздушное течение, которое наблюдал из окна несколько часов назад. Сначала оно было совсем слабым, просто незначительная рябь, но по мере того, как гром нарастал, оно становилась все сильнее и сильнее. У него создалось ощущение, будто он оказался в кастрюле с кипящей водой. Майкл заставлял себя идти не останавливаясь, в то время, как целый мир вокруг него исчезал, растворяясь в пропитанным враждебной мощью воздухе.

Он страшно устал, и ему было трудно дышать. Он пропустил один из домов, как уже пропускал раньше. Система поисков давно была нарушена, как-будто пустошь нарочно старалась сбить его, заставить ходить кругами. В голове, тихо, но отчетливо мерцали слова: «Я покажу тебе творение не человека — первый день!». Он вряд ли осознавал то, что слышит. Все болело, все кружилось перед глазами и уплывало. Исчезало.

Когда, спустя четверть часа, вновь стало тихо, Майкл остановился и застыл на несколько секунд. Потом ноги его подогнулись, он опустился на колени, качнулся, как пьяница, и упал на горячий асфальт.

Анна открыла глаза. «Я, наверное, умерла», — подумала она. — «Как жаль, что существует загробная жизнь!». Она попыталась пошевелиться, и тело неохотно отозвалось. Анна заворожено смотрела на свою ладонь, медленно подплывшую из темноты к лицу. Неужели она снова может двигаться? Сердце забилось, разгоняя по жилам кровь. «Если я смогу двигаться, значит, смогу выбраться отсюда!»

Откуда?

Она попыталась подтянуть ноги, но ступни лишь чуть шевельнулись. Ощущение собственного тела возвращалось медленно — ей потребуется время. Анна с удивлением обнаружила, что голодна.