— Так просто взял и набросился?

— Да, без всякого вступления. Когда он стал душить Германа, остальные навалились на него, стараясь оттащить. И ни хрена не получилось! Роза, хозяйка кафе, связалась по рации с военными, а Стэнли, все продолжал отбиваться, как-будто и не замечал, что его мутузят… А били грамотно… Вобщем, потом кто-то взял швабру и стал молотить его по голове, пока он не обмяк. Когда приехали солдаты, Стэнли был уже мертв. Вот так.

— А что стало с семьей этого человека?

— Их перевезли на базу. Через два дня поползли слухи, что его жена тоже умерла. Подробностей никто не знает, но Роза говорила, что к ней в бар заходил военный врач, и он был белым, как снег. Купил сигарет и ушел. А еще через несколько дней девочка стала кричать. Вот это было по-настоящему страшно.

Чарли на минуту замолчал, мрачно глядя на собственные руки.

— Они умерли все, в полном составе, спустя две недели, после приезда в Санта Розита. Я видел, как их хоронили.

— Это была какая-то болезнь?

— А черт его знает! Люди в Кубе здоровы. Эти тоже были здоровы, до тех пор, пока не приехали сюда.

— А как же остальные?

— Хорек отвез их обратно. После такого, они боялись оставаться.

— И больше никто оттуда не уезжал?

— Нет. Военные ставили эксперименты на животных. Привозили оттуда кошек, собак.

— И что?

— Насколько я знаю, история повторялась. Никто из Кубы не может протянуть здесь больше пары недель.

— А люди отсюда? Они могут оставаться в Кубе?

— Райдеры, бывает, задерживаются там. Но не больше четырех дней. Страшно.

Он вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.

— Будете?

— Нет, я не курю.

— Вы все еще хотите поехать в Кубу?

— О господи, я не знаю!

Анна почувствовала, что совершенно сбита с толку. Ей было страшно. Несмотря на жару, ее знобило.

— А что это за райдеры? — спросила она.

— Райдеры — это те, кто ездит через пустошь в Кубу. Возможно, кто-то из них согласится взять вас.

— Много их?

— На сегодня — четверо. У братьев Краучеров фура. Но они возят большие грузы и не возьмут пассажиров. Грантмахер. Он стал курсировать до Кубы пару месяцев назад. Хвастается, что доезжает до места за час. Но я бы не советовал вам связываться с ним.

— Почему?

— Он псих. И всегда был психом, еще со школы. Нет никакой гарантии, что он довезет вас в целости. Да и… Ну, вобщем, не стоит. Остается Майкл. Если кто и может отвезти вас в Кубу, то только он.

— А он возит пассажиров?

— Нет. Никто не возит, на самом деле. Но Майкл курсирует до Кубы уже полтора года. Я думаю, он вполне надежен.

— А этот ваш Хорек?

Чарли выпустил кольцо дыма и задумчиво проследил за его полетом.

— А его больше нет. Через три месяца после первой поездки он не вернулся. Выехал утром, как всегда, но до Кубы не добрался.

— А что с ним случилось?

Чарли погасил сигарету и посмотрел на часы.

— Сейчас без десяти пять. Если мы хотим поговорить с Майком сегодня, надо ехать. Остальное я расскажу вам вечером.

Он встал.

— Чарли?

— Да?

— А кто вчера ночью уложил меня в кровать?

Чарли остановился на полпути к двери. Обернулся. На его губах заплясала озорная улыбка. Анна нахмурилась.

— Не волнуйтесь. Вас уложила моя сестра. Вечером вы с ней познакомитесь.

— Я так и думала.

Если бы не рассказ Чарли, Анна ни на минуту бы не усомнилась, что этот городок в полном порядке. Мимо их потрепанного пикапа то и дело проезжали машины, пешеходы неспешно шли по своим делам, люди в баре пили пиво — все было нормально. И одновременно не было. «Это спокойствие обреченности», — подумала Анна. — «Они спокойны потому, что вынуждены воспринимать все, как есть, не имея выбора. В конце концов, жизнь не остановилась. Жизнь продолжается».

Санта Розита оказался меньше, чем она думала. Город имел две главные улицы, пересекающие его крест на крест и сходящиеся на небольшой площади в центре. Миновав ее, Чарли повернул направо, затем налево и медленно двинулся между низких домов. Они проехали почту, галантерейную лавку «Мелочи Дейва» и большой, во весь квартал, одноэтажный блок с надписью «Автомастерская» с притулившимся рядом магазином запчастей. На дверях мастерской висел большой замок. Чарли еще несколько раз повернул и остановился у двухэтажного желтого дома. Хозяев видно не было, как и никакой летней мебели на ухоженном газоне. Двигатель пикапа умолк и стало слышно, как фыркают, вращаясь, распрыскиватели воды.