Он вспомнил еще, как зимой его забрасывали на два дня на «точку». (Летом забрасывали на две недели). Лежал тихо в засаде, ждал неприятеля. Холодно было. До ужаса! Одевал два бушлата, тулуп, маскировочный халат. Питался сухим пайком. Если Рому заносило снегом, то он втыкал рядом с собой шест. И только по этому опознавательному знаку, в каком-нибудь квадрате «А-4» или «Б-4», его находили свои. Когда снимали снайпера с точки.

Слава Богу, что сейчас не зима, а осень. Не надо тонну одежды и варежки.

…Октябрьский ветерок холодил лицо киллера. Проскальзывал то ли дождик, то ли снежок. По тому, как склоняются деревья, Кот выяснил направлению ветра и сделал поправку. Рядом с Романом лежала портативная рация, мобильный телефон. Рация время от времени оживала голосом Хакаса:

— Первый, первый, я — второй. Все чисто.

Кот ждал сигнала по мобильнику. И ждал того мгновения, когда он плавно нажмет на спуск, и башка клиента разлетится в дребезги, словно переспелый арбуз. А потом бабки и заслуженный отдых. Купит подарки жене, сыну…

Роман Котов вернулся домой из Чечни с медалью «За боевые заслуги», но с многочисленными шрамами на голове и с контузией — результат тяжелого ранения под Грозным. Их «бэтеэр» попал в засаду боевиков. Из всех солдат выжил он и еще один парень из Шушенского. Спасибо пензенским омоновцам, что прибыли вовремя на место засады. А то попал бы Рома с сослуживцем в плен. И прощай тогда, родная Сибирь! Прощай, родители!

Прибыл Рома домой, а с работой в провинции не ахти. Но он сумел устроиться на рыбоконсервный завод. Правда, получал гроши. Женился на простой девчонке. Без богатого приданого. Родители — пенсионеры.

Родился сын. Но радость от рождения первенца омрачал тот факт, что ребенку требовалась дорогостоящая операция, иначе он на всю оставался бы калекой. Рома пытался занять денег, но безуспешно. За такую сумму требовали залог. А у Котова, как в поговорке, в кармане ни гроша, только хер да душа! Жена плакала, стала ходить в церковь, молиться Богу, чтобы Он спас ее сына от инвалидности.

У Ромы усилились головные боли — следствие контузии. Он стал раздражаться по каждому поводу, скандалить с женой, выпивать. В семейной жизни появилась трещина.

Выхода из конца туннеля не было видно.

Но выход за него нашел его бывший одноклассник, член никоновской группировки, Костя Панов по прозвищу Амбал. Взяв добро у бригадира Северянина на контакт с Котовым, Амбал пришел к Роме с бутылкой водки. Выпили, расслабились. Рома поведал однокашнику о своем горе. Амбал спросил его в лоб.

— Хочешь, помочь своему сыну? И чтоб с ногами у него все тип-топ было, а?

Рома сумрачно кивнул.

— Завалишь одного козла, получишь лавэ на операцию. И ребенка спасешь от мучительной жизни.

Бывший снайпер заколебался. Связываться с бандитами? Это против его жизненных принципов. А с другой стороны, сын-инвалид, который вырастет и не познает всех радостей нормальной человеческой жизни, будет осознавать себя ущербным и винить своих родителей, его Рому. Начнет ненавидеть отца, мать. Скажет, зачем они его на свет произвели?.. А сына он любил, очень любил…

Котов через три дня согласился.

Спустя месяц, в Иркутске, был застрелен снайпером местный авторитет Док.

Рома получил обещанное ему вознаграждение. Сыну сделали успешную операцию. В доме Котова воцарилась семейная идиллия, счастливые лица родителей, детский смех, веселье, а после других заказов и финансовое благополучие.

Художник сидел за рулем и нервничал. Как там Хакас, как там Кот? Когда начнется операция? Когда?

Неожиданно впереди Алексея остановилась милиция. Бело-синий «Жигуленок». Надпись — ДПС. Оттуда вышли двое милиционеров в бронежилетах и с укороченными автоматами Калашникова. Один из стражей порядка, сержант по званию, заинтересовано посмотрел в сторону Художника и замедлил шаг.

«Все!» — ухнуло в глубокую пропасть сердце Художника. — «Сейчас докопаются».

Холодный озноб охватил его. Художник невольно потянулся к накрытому газетой миниатюрному автомату «Кедр». Если что — придется стрелять не поражение

А милиционер думал: прошмонать ему эту «шестерку» или нет? Если нет ничего запрещенного — подбросить пакетик героина и развести этого «сохатого» на бабки. Вроде, тачка убитая, подмосковные номера. Кроме водителя никого в салоне нет. Свидетелей не будет. И возможно, лох. Никто и не заступиться за него. Может попробовать. Лишние бабки никогда не лишние.