Шрифт:
Эту картину воочию наблюдал человек с двойными глазами, называющий себя магом Милиусом. Если бы ярость, досада и горечь, бушевавшие внутри его, могли выплеснуться наружу, они, без сомнения, испепелили бы весь мир. Испепелить весь мир Милиус, впрочем, не пытался, ибо, как никто другой, хорошо представлял, чем с неизбежностью закончится такая попытка. Напротив, он желал спасти мир. И терпел фиаско: все его попытки устранить опасность руками Тот-Амона завершились полным провалом. Следовательно, в дело придется вступать ему самому. Как это ни прискорбно. Он пройдет этот путь до конца. И тогда… Тогда либо он победит и Тхутмертари с Конаном и Пелиасом исчезнут навсегда, либо… Об этом не хотелось думать. Граница так условна… Как можно знать, перешел он ее или нет?! Времена меняются, меняется и Граница Дозволенного…
Поразмыслив так, человек с тремя тенями решил прибегнуть к самому гуманному способу спасения мира – вернуть беглецов в Страну Небесного Народа, на суд скричей. Пусть избранные слуги Солнечного Митры сами определят, какой судьбы заслуживают похитители Светоча Истины.
– Этого будет достаточно, – сказал именующий себя Милиусом и немедля приступил к исполнению своего замысла.
Тхутмертари решительно отстранилась от Конана. Она была сильной женщиной; минутная слабость уже прошла, и стигийская принцесса была готова к новой борьбе.
– Ты заплатишь мне за Атотмиса по отдельному счету, Тот-Амон, – поклялась она, и тон, которым она произнесла эти слова, заставил содрогнуться Конана и Пелиаса – столько было в нем неподдельной ненависти и злости.
Слезы высохли; принцесса приготовилась продолжить свою волшбу, прерванную появлением демона. Внезапно мир как будто растворился вокруг людей. В один безмерно краткий миг странное облако слепящего многоцветного сияния, возникшее из ниоткуда, накрыло их. Разверзся портал, и непонятная сила потащила Конана, Пелиаса и Тхутмертари вовнутрь – туда, где сквозь сполохи ослепительного света проглядывало небо, испещренное солнечной паутинкой, и где Око Митры, втрое больше обычного, освещало благостную Страну Небесного Народа… Люди отчаянно закричали; Пелиас и Тхутмертари принялись колдовать, Конан обнажил Светоч Истины… Все тщетно. Сила, влекущая их в портал, напоминала по своей мощи неудержимый океанский поток, втиснутый в узкое ложе горного ручья; их жалкие потуги противостоять этому всесокрушающему потоку не значили ровным счетом ничего. Сам воздух плавился, когда мощь Светоча Истины сталкивалась с неведомой магией, влекущей людей к порталу – но божественная мощь Митры, вложенная в амулет Небесного Народа, как видно, была ничтожна против этой неведомой стихии…
А потом все кончилось. Сразу, в единый миг. Конан, Пелиас и Тхутмертари рухнули на землю у Врат. Слепящее многоцветное облако исчезло без следа.
– Ты перешел Границу, джан!!! – громыхал в мозгу Милиуса всемогущий глас, который на самом деле даже голосом-то и не был вовсе. – Ты перешел Границу, джан!
– В чем я провинился перед тобой, проклятый Страж?! Я всего лишь пытался предотвратить те ужасы, которые ниспоследуют вместе с возвращением этих людей в Мир! Она знает Тайну! Мир не заслуживает подобной участи! Я, а не ты – истинный хранитель Великого Равновесия!
– Что ты знаешь о Великом Равновесии, джан?! Нельзя предотвратить то, что должно произойти! Оно произойдет, как бы ты ни старался.
– Нет! Нет!! Нет!!!
– Оно произойдет, глупый ты джан. Твоя человеческая сущность продолжает играть с тобой злые шутки. Ты ничего не добился, только сделал Историю еще более увлекательной. Из-за твоих происков носитель туземного разума овладел Светочем Истины. Ты хотя бы понимаешь, чем это чревато?!
– Бесчувственная машина, как я тебя ненавижу! Почему ты не даешь нам жить так, как мы хотим?!
– За всех не говори. Ты представляешь лишь самого себя, да и то по странной прихоти Повелевающих Судьбой. Зачем только они сохранили тебя?! В их замыслы даже я не могу проникнуть.
– Вот и отцепись от меня, проклятый Страж! Ты слишком много себе позволяешь! Не в твоей власти развоплотить джана!
– А я и не пытаюсь. Но ты перешел Границу, и я назначу тебе кару. Твои любимые человеки иногда называют это домашним арестом. Ты понял меня?
– Никогда!!! Ты не сделаешь этого! Что же будет с Миром?!
– Не беспокойся за Мир, джан. Мир переживет свою судьбу; о его спасении позаботятся другие. Те, кому жить в нем предназначено природой. Его коренные обитатели. Ты же будешь только наблюдать. Лишь когда люди сами обратятся к тебе, ты сможешь им помочь.
– Нет! Никогда! Отпусти меня, проклятая машина!… А-а-а…
– Отправляйся домой, джан.
– Что это было? – Конан встряхнул густой черной гривой, как делал всегда, когда необходимо было прогнать прочь дурманящие ощущения и сбросить пелену наваждений. Случившееся с ним и его спутниками не походило на "обычный" кошмар, – а уж по части всяческих кошмаров он сам, да и Пелиас с Тхутмертари были доками.
– Не могу знать. Нечто такое, что стократ превосходит даже божественную мощь Светоча Истины, – с дрожью в голосе молвил маг.
– Как думаешь, принцесса, не Тот-Амон ли наслал на нас это… это… – Киммериец затруднялся подобрать подходящее определение для той субстанции, которая на них напала, – это облако? Или, может быть, сам Сет?
Волшебница тоже казалась притихшей и испуганной.
– Пусть мои слова покажутся тебе странными, Конан, но я скажу: в Хайбории нет богов, которые могли бы сотворить такое! И мне… – Тхутмертари замялась, – мне не хотелось бы встретиться с тем, кто вызвал это облако!