— Невеселую картину вы мне нарисовали, обер-лейтенант.

— Если вам нужны утешения, слушайте «Германское радио», особенно выступления Геббельса.

Они встретились взглядами, и капитан-лейтенант прочел в его глазах злорадствующий сарказм. Спорить с этим человеком или же просто возражать ему было бесполезно: перед ним были глаза разуверившегося фанатика.

— Понятно, — вздохнул Штанге, не пытаясь оспаривать доводы хозяина субмарины.

— Так что подумайте, есть ли смысл возвращаться в наш благословенный рейх.

Штанге вопросительно взглянул на сорокалетнего, основательно поседевшего обер-лейтенанта, пытаясь понять, что скрывается за его словами: дружеский совет или грубая провокация, — но, так ни черта и не поняв, резковато ответил:

— Я поведу свой «Колумбус» туда, куда мне будет приказано. — Да что вы говорите?! Если дело только в приказах, тогда выполняйте мои, при этом я с удовольствием приму чин командора. Ладно-ладно, Штанге, я пошутил. Впрочем, попробуем без шуток. Приказ нашего высокодостойного гросс-адмирала Деница вы еще возможно, успеете получить, однако вопрос в том, успеете ли войти в какой-либо порт Германии раньше, чем туда войдут вражеские войска.

Штанге понимал, что обер-лейтенант прав и что решать нужно уже сейчас, однако пока что он к подобному решению не готов.

— Предлагаете сдаться аргентинским властям уже сейчас?

— Зачем торопиться? — пожал плечами Алькен. — И почему так сразу — «сдаться»?! Сдаться мы с вами, Штанге, всегда успеем.

— Конкретнее.

— Горючего и боеприпасов на нашей секретной базе на какое-то время хватит. С комендантом ее, подполковником войск СС Визнером, мы всегда сможем договориться.

— Вы хорошо знакомы с ним? — оживился Штанге.

— Достаточно хорошо. Он человек компанейский, доверительный. Если только вы приглянетесь ему.

— А бывает, что и?…

— …И тогда в прилегающем к базе лесу находят обезглавленный труп некоего германского офицера-подводника. Почему-то обязательно, почти ритуально, обезглавленный.

— Возможно, потому, что под рукой Визнера всегда пребывает десяток-другой аргентинских индейцев, как правило, отпетых негодяев…

— Как быстро вы постигаете особенности жизни местного высшего света, капитан!

— Однако оставим в покое индейцев и поговорим о подполковнике Визнере.

— Запомните, Штанге: какие суда комендант заправляет в своем секретном полуподводном порту и куда они затем уходят — в их числе и какие-то странные, давно отрекшиеся от каких-либо государственных флагов, субмарины… Об этом знает только он.

— Допустим, определенный план действий уже вырисовывается.

— Наш с вами план действий? — взглянул Алькен поверх края чашки, застывшей где-то на уровне глаз.

— Куда мы торопимся, обер-лейтенант? Перед нами — океан!

— Прекрасно сказано. Зачем торопиться? Перед нами — океан… возможностей. У меня появился знакомый, довольно крупный бизнесмен и относительно порядочный человек, что среди продажно-торговой братии случается нечасто.

— Начало разговора мне нравится. Продолжайте.

— У него раскручиваются важные дела в Гонконге, Малайзии и на Филиппинах. Кроме того, он несколько раз побывал на островах Океании, расположенной, как вы помните, по ту сторону американского континента, — и движением факира обер-лейтенант извлек откуда-то из-под стола карту Тихого океана.

— Опять пиратский план мирового господства?

— Почему «опять»? И хватит с нас мирового господства. Если исходить из постулатов жизни, ни черта это господство не дает, так что оставим его фюрерам.

— Позиция ясна. Не отвлекайтесь.

— Этот бизнесмен предлагает оборудовать промежуточную базу на острове Пасхи, а более основательную — на одном из обитаемых или необитаемых атоллов, на котором мы сможем базироваться до полного истощения ресурсов наших подводных лодок. Там, в районе, охватывающем Китай, Японию, Индонезию, Сингапур, Австралию, — тьма судов, капитаны которых привыкли развлекаться чтивом о пиратах XVIII века. Имея надежные наземные рынки сбыта, а также такие базы, как «Латинос» и ряд других, мы можем быстро разбогатеть.

— Наконец-то стала проявляться и некая перспектива, — иронично изрек Штанге.

Они выпили по рюмочке аргентинского коньяку, который показался командиру «Колумбуса» презренным дешевым пойлом, и закусили бутербродами с красной икрой и апельсинами.

— Конечно, моя огромная неповоротливая «дойная корова» мало приспособлена к рейдерским погоням и атакам, — попытался не заметить его скептицизма Алькен, — тем не менее она вполне боеспособна.

— Кто бы мог в этом усомниться, глядя на эту огромную плавучую мишень, начиненную керосиновой взрывчаткой?