Возле самых ворот зыбкие тени стражников преградили путникам дорогу.

— С-с-стоять! — прошипело существо. — Дальшшше х-х-хода нет!

— Ты чего, Бриарей, старых знакомых не признаешь? — обиженно засопел лодочник. — А ведь мы когда-то были приятелями. И мне помнится, кто-то был обязан мне своим освобождением…

— Я уз-з-знал тебя, Х-харон, — мерзко извиваясь, признался страж. — Но с-с-сейч-час-с- моя обязаннос-с-ь ох-х-хранять эти врата.

— Постой, постой, — лодочник старался втянуть гекатонхейра в дискуссию, — твоя обязанность не допустить, чтобы узники вырвались из Тартара. Так?

— Т-х-х-ак, — согласился Бриарей.

— А мы всего лишь хотим посетить сии мрачные чертоги…

— Вр-р-рата с-с-сапер-р-рты! — вновь просипело существо.

— А это не твоя забота, — парировал Харон. — У нас есть ключ ключей. Кадуцей!

— Пока-ш-ш-ши, — не поверил великан.

Дубов переглянулся с лодочником, который едва заметно кивнул Прохору. В руке Дубова блеснул металл — кадуцей явился на зов хозяина.

— Хо-рош-ш-шо! — Бриарей неожиданно потерял к путникам интерес.

— А как мы вернемся? — забеспокоился Таранов.

— Вы останетесь здесь, — сказал лодочник Таранову и Сотникову. — Будете следить за нашими телами. — Мы же с Прохором покинем телесные оболочки и в таком виде посетим Тартар. Связь астральной и телесной составляющей я усилю. По моим расчетам это поможет нам вернуться обратно.

— А как вы собираетесь вытащить оттуда Зевса и его компанию? — шепотом спросил Таранов.

— Пока не знаю, — признался лодочник. — Но думаю, у Гермеса есть какой-то план! Иначе ему не стоило затевать всю эту возню с кадуцеем. — Ну что, мой друг, — лодочник обнял Прохора за плечи, — открывай ворота!

— Как?

— Представь, что перед тобой обычный замок или сейф, — посоветовал Харон.

Прохор нерешительно подошел к медному щиту ворот и прикоснулся артефактом к темному металлу. По щиту пробежала вертикальная трещина. Медный щит, казавшийся неделимым, лопнул ровно посередине. Створки распахнулись.

— Все назад! — скомандовал Харон. — Иначе затянет!

Расположившись в недосягаемости от Вечной Бездны, Харон давал последние указаниям Таранову с Сотниковым:

— Следите, чтобы до наших тел не добрались эти уроды.

— Это как? — удивился Таранов. — Да они нас могут уничтожить одним плевком!

— Не тронут они вас, — сказал Харон. — Просто не оставляйте наши тела в одиночестве. Они могут их просто проглотить по рассеянности — уж очень они падки на падаль!

— Это почему же падаль? — возмутился Прохор.

— Тебе придется умереть, — обыденно ответил Харон. — Ведь ты не сможешь покинуть тело по собственному желанию.

— Но я не хочу умирать! — воскликнул Дубов.

— Никто не хочет, — вздохнув, ответил лодочник, ударив Прохора сложенными щепоткой пальцами куда-то в область солнечного сплетения. Дубов задохнулся на полуслове и рухнул к ногам своего убийцы. Харон поддержал падающее тело и аккуратно уложил его на каменистую землю.

— Ты что делаешь, сука! — запоздало закричал Сотников, кидаясь к побледневшему Прохору. — Ты и вправду его убил! — пощупав пульс, с ненавистью произнес Олег. — Да я тебя за это… — Сотников бросился на лодочника.

Харон резко увернулся и, выставив руки вперед, закричал:

— Так нужно! Обещаю, я сумею его воскресить!

— Ну смотри, падла, — сквозь сжатые зубы выругался Олег, — я тебя из под земли достану!

— Да мы и так под землей, — тоненько захихикал лодочник, но тут же добавил вполне серьезно, — не переживай ты так — все будет хорошо!

От мертвого тела Прохора отделился его прозрачный двойник. Дух с недоумением огляделся и, увидев свое неподвижное тело, едва слышно прошелестел:

— За что?

— Так надо! — вновь произнес Харон. — Не бойся, я верну тебя обратно! А сейчас…

Лодочник улегся на землю рядом с трупом Дубова, и закрыл глаза. Через секунду рядом с духом Прохора стоял эфемерный двойник перевозчика.

— Иди к воротам!

Когда до распахнутых створок оставалось метров десять, невидимый вихрь подхватил бестелесные души и кинул их в черный провал ворот.

Черный вихрь, подхвативший легковесные души, выкинул их по ту сторону ворот. На неискушенный взгляд Прохора, окружающий пейзаж не сильно отличался от некоторых мест Аида. Мрачная серая равнина, серые тучи, серая пыль. Нет, в отличие от царства мертвых, Тартар не казался мрачным, он просто был каким-то блеклым, потерявшим краски. Словно рисунок, выполненный грифельным карандашом.

— Куда дальше? — спросил Прохор.

— Доверься кадуцею, — последовал ответ, — он приведет нас к хозяину!