— Знать бы только к какому хозяину он нас доставит, — засомневался Прохор.

— Об этом я как-то не подумал, — сознался Харон. — Ведь Кронос тоже где-то здесь. Будем надеяться на лучшее. Куда нам?

— Вроде туда, — нерешительно произнес Дубов, — вдоль вот этой каменной гряды.

Паря в воздухе, души стремительно планировали над пыльной равниной.

— Харон, а что такое Тартар? — спросил Прохор.

— А хрен его знает! — честно ответил лодочник. — Если тебя интересует мое мнение, то я считаю его одним из множества вероятных миров, созданных Единым. Только со специфическими свойствами. Если свойство Аида — пластичность, то Тартар — своеобразная мышеловка. Попавшему сюда очень трудно найти обратную дорогу. Нужен хороший якорь. В нашем случае — это неразрывная связь души с бренной плотью. Ты чувствуешь её?

— Да, — неожиданно удивился Прохор.

— Я постарался усилить эту связь, потому, как тело твое мертво! Я, например, слышу даже то, о чем разговаривают наши оставленные подле ворот друзья. При определенной тренировке ты тоже сможешь впадать в транс и покидать тело, которое будет оставаться живым. Если все получится, я научу тебя этой хитрости.

— Ты только постарайся меня засунуть обратно в тело, а остальное уже как-то мало интересует!

Лодочник рассмеялся и, прибавив скорость, улетел вперед. Немного помедлив, Прохор кинулся вдогонку, полностью отдаваясь изумительному чувству полета. Вскоре Прохор почувствовал непреодолимое желание отклониться от первоначального направления, о чем он сказал Харону. Старик согласно кивнул. Они свернули с прежнего пути и полетели вдоль большой расщелины, расколовшей черные горы.

— О, — вдруг воскликнул Харон, останавливаясь, — старый знакомец!

Прохор посмотрел в том же направлении: по пологой горе, толкая перед собой увесистый круглый камень, двигался вверх обнаженный мужчина. Мощные мышцы перекатывались под блестящей от пота коже.

Это Сизиф, — без труда опознал мужчину Прохор, — наверное, самый известный Тартарский сиделец. Его имя знакомо даже детям.

— Да, — согласился Харон, — большой был хитрец! За что и поплатился… Смотри, смотри, сейчас сорвется!

Возле самой вершины горы камень неожиданно вырвался из рук Сизифа и, набирая скорость, помчался вниз, дробя в крошку камни поменьше.

— Неужели он будет мучиться вечно? — спросил Прохор.

— Насчет вечности не скажу, но мучиться ему еще долго — отменить свое проклятие может только сам Зевс. А раз он этого не сделал, даже находясь в Тартаре, значит, не сделает уже никогда! И ведь таких страдальцев здесь хватает: где-то недалече крутится прикованный к огненному колесу Иксион, несут расплату за свои злодеяния данаиды, мучается жаждой и голодом Тантал, рядом с ним терпит вечную муку великан Титий — его плоть терзают вечно голодные грифы. Если повезет, я покажу тебе привязанных змеями к колонне Алоадов. Здесь, — призрак Харона раскинул в стороны руки, — те, кто в седой древности своими руками творил историю. — Так, куда дальше, — неожиданно вспомнил о своей миссии старец.

— Пока продолжаем двигаться вдоль ущелья, — не задумываясь, ответил Дубов. — А там посмотрим…

— Только смотри, не прозевай позыв! — предупредил старик. — Мои силы тают — мне все труднее удерживать связь с телом.

— А что случится, если она оборвется?

— Я умру, — спокойно ответил старец, — а ты в одиночку не сможешь преодолеть барьер между мирами. Мы останемся здесь навсегда неприкаянными духами, если кто-нибудь не пожелает вытащить нас отсюда. Но, насколько я знаю, таких желающих нет.

— Слушай, старина, давно хотел тебя спросить… Ведь ты прожил не одну тысячу лет… Как тебе удается… — Дубов с трудом подбирал слова, — я за сотню лет так вымотался, что уже и не знаю…

— А ты не парься, — Харон понял, что хотел сказать Прохор, — просто живи, наслаждайся каждым моментом, каждым днем! Даже в Аиде и Тартаре можно существовать! Вспомни того бедолагу на берегу Флегетона…

Прохор летел, молча обдумывая слова перевозчика, а Харон продолжал наставлять молодого напарника:

— Не позволяй себе лениться! Лень и скука — самое страшное. Боги проиграли Мирддину только потому, что разленились. У них не было достойного соперника… А когда он появился, они попросту его недооценили. Найди дело по душе и отдайся ему полностью. Нельзя вечно бить баклуши, даже если этого очень хочется. Ты думаешь, почему я в такой форме? Я работал всю свою жизнь! Без отпусков и отгулов, без выходных…

— Нам нужно перевалить через эту гору, — вдруг встрепенулся Прохор. — Я чувствую, там что-то есть!

Харон резко взмыл вверх, Дубов за ним едва поспевал. Не прошло и пяти минут, как горный кряж остался далеко внизу. Лодочник камнем пошел вниз. Прохор, раскинув руки подобно большой птице, планировал следом за проводником. Они приземлились в небольшой долине, окруженной со всех сторон горной грядой. В центре долины виднелось некое сооружение: высокие мраморные колонны, теряющиеся в грозовых облаках, расположились кругом. Что располагалось внутри этого круга, рассмотреть было невозможно.

— Подлетим поближе? — спросил Прохор.