Эвелин явилась домой еще до того, как мы с Флорой успели улизнуть. Услышав, что мы говорим о выставке, она сказала, делая длинные паузы после каждого предложения:

– Желаю вам хорошо провести время. Ну а я останусь здесь. Ничего страшного. Я найду чем заняться. Буду помирать со скуки. Наряжаться в старое тряпье. Сражаться с мышами и пауками.

– Хватит, Эвелин, – забеспокоилась Флора. – Пойдем с нами. Только тебе придется снять этот спортивный костюм. И мне нужно выйти пораньше, потому что меня попросили разлить вино, которое будут подавать вместо угощения.

– Я ухожу через десять минут, Эвелин. Я была бы очень рада, если бы ты тоже пошла со мной.

– Ну, тогда подождите меня! Мне потребуется меньше времени, чем для приклеивания накладных ресниц! А зачем ты прицепила эти забавные цветочки?

– У нее свидание, Эвелин. А эти прелестные цветы она получила в подарок. Вот тебе приглашение. Приходи когда хочешь. Мервин будет рад тебя видеть. Мы все будем рады, я имею в виду.

Слишком поздно я поняла, что совершила ошибку, вырядившись в этот костюм. У Джека был такой вид, будто он умер и потом обнаружил, что рай ничем не отличается от борделя. Он попытался протиснуться внутрь, чтобы пропустить стаканчик перед выставкой, но я подрезала ему крылья. Когда мы шли к его машине, он обнял меня за талию. Видимо, ему была необходима специальная подставка, чтобы передвигаться. Я-то думала, их используют только престарелые. У него была великолепная машина: «ягуар» с открытым верхом (современная версия модели начала века). Наши колени соприкасались, когда мы сидели в машине. Запах его одеколона и моих духов навевал мысли о райских кущах. Я чувствовала себя просто прекрасно.

Заводя машину, Джек сказал, что я замечательно выгляжу.

Больше всего мне хотелось ответить: «Благодарю вас, господин Ховард», чтобы исключить даже намек па интимность. Он был больше похож на влюбленного маменькиного сынка, чем на расчетливого и хладнокровного бизнесмена. Флора умерла бы со смеху.

Он так быстро несся по улице, подрезая и обгоняя другие машины, что у меня волосы стали дыбом.

– Ты получила цветы, которые я тебе посылал?

– Конечно. Я же прикрепила их к платью.

Он быстро взглянул на меня, а потом сказал:

– Очень красиво. Но я имел в виду тот букет, который тебе послал я.

Видимо, это Джеймс прислал мне корсажный букетик.

– Ты же и так знаешь, что мне принесли твой букет. Об этом вся компания знает.

– Я надеялся, что они тебе понравятся. Хотя и не был уверен: вдруг ты предпочитаешь более скромные букеты? Или, скажем, большие кактусы. Между прочим, продавец в цветочном магазине советовал мне послать тебе парочку.

Я рассмеялась, но быстро осеклась. Джек не шутил. Мало того, он даже не понял, что флорист просто посмеялся над ним. Да, нельзя сказать, что у Джека хорошее чувство юмора – оно может поместиться в яичной скорлупе, честное слово.

– Это было очень мило с твоей стороны, Джек. Но, пожалуйста, не делай этого больше, прошу тебя. В отделе сразу всё поймут.

Он выглядел разочарованным.

– Я просто хотел напомнить о себе. Несколько недель – это довольно большой срок. Я заметил, что ты предпочитаешь писать записки, поэтому решил, что звонить тебе не стоит. – Джек замолчал на секунду: машина резко дернулась, чтобы свернуть за угол. Потом он рассмеялся: – Ладно, честно говоря, дело в том, что я хотел произвести на тебя впечатление. Кажется, мне это не удалось. Что ж, начнем все сначала?

– Согласна. – Скажу Флоре, что Джек собирается вернуться на титульный лист.

– Кроме того, Кэрон, мне наплевать, если все будут знать о моих чувствах. Ты не похожа ни на кого из тех, кто работает в «Чемберс Эмпориум». Наверное, иногда я бываю самонадеян. И ты была первым человеком за долгие годы, который одернул меня. Помнишь, в пабе? А твое письмо с извинениями? Да, я это заслужил.

Я пришла в ужас от мысли, что его следующей фразой будет: «А ты заслужила такого мужчину, как я» – и поэтому быстро сказала:

– Ого! Да мы уже приехали. Вот это скорость!

– Могу ехать еще быстрее, если хочешь. Мы, кажется, немного опаздываем.

Выставка проходила па огромном товарном складе в Камден-Тауне. [11] Видимо, там хранился антиквариат: в помещении в беспорядке стояла красивая старинная и просто старая мебель. Стены были задрапированы материей: на них висели работы Мервина. Но все это я разглядела далеко не сразу, потому что в этой комнате собралось сотни две человек, не меньше, и поэтому я не могла видеть дальше чем на несколько сантиметров.

Мервин встречал нас у входа. Его приветствие было довольно манерным: как и положено художнику, он просто поцеловал воздух над каждым моим ухом, а потом пожал руку Джеку Ховарду. Забавно? Мервин трясет руку человека в классическом костюме. Он был явно изумлен, увидев вице-президента. А Джек представился ему по всей форме, видимо, он и понятия не имел, что тот работает в «Чемберс». Мы вошли в зал, и Мервин прошептал мне на ухо: «А я-то думал, что Т. 3. К. – это подпись члена королевской фамилии».