— Конечно, могучий интеллект Блонди не справился со столь сложной и нетривиальной задачей, — процедил тот, по очереди сбрасывая все вызовы.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Себастьян. — У меня уже в ушах звенит. Представляешь, вхожу в кабинет, а тут такая какофония! И коммуникатор галдит, и видеофон…

Из сказанного Кристиан сделал вывод, что всё-таки располагает далеко не всеми тайными номерами начтранса, раз уж он гулял без коммуникатора. Или, что гораздо более вероятно, с другим прибором.

— Так ты чего хотел-то? — спросил Себастьян и откусил от того, что было у него в руке. Что это, Кристиан не рассмотрел, но обозлился еще больше.

— Я хотел, чтобы ты занялся выполнением своих непосредственных обязанностей, — сказал он холодно, — и обеспечил работоспособность космопорта! На орбите скопилось уже десятка два крупнотоннажных кораблей, которые не могут попасть на Амои! И, между прочим, среди их пассажиров есть лица, облеченные определенными полномочиями!

— Они могут доставить нам неприятности? — осведомился Себастьян, дожевав.

— Они могут улететь обратно, и тем самым будут сорваны немаловажные переговоры, а нам сейчас такие накладки в общении с представителями Федерации не нужны совершенно! — прорычал Кристиан. Он совсем не хотел открывать начтрансу собственную любовно продуманную многоходовку, но другого выбора не оставалось.

— Но что я могу сделать? — удивился тот.

— Я уже сказал — обеспечить работоспособность космопорта! — взорвался Первый Консул. — Что происходит, в конце концов?!

— Этим ты мог бы с самого начала поинтересоваться, — хладнокровно ответил Себастьян. — Ты можешь не поверить, но в данном случае я не имею никакого отношения к этому забавному казусу!

— А кто имеет?!

— Эмиль, — сдал коллегу начтранс. — Крис, ты так заработался, что новостей не слышал?

— Ничего не понимаю, — признал тот.

— А тут понимать нечего, — ответил Себастьян. — У нас там в горах вулкан распыхтелся ни с того ни с сего. Выброс вулканического пепла — это тебе не шуточки, сам понимаешь. Танагуре-то ничего, у нас и так смог будь здоров какой, и пыльная буря как раз начинается, а вот всё прочее…

Оказалось, что состав вулканического пепла таков, что он искажает, а то и гасит всевозможные сигналы, а потому имеются серьезные проблемы с дальней связью — пепел поднялся в верхние слои атмосферы. Кроме того, он дает сильную наводку на приборы, а сажать огромный лайнер практически вслепую, ориентируясь на неверные показания этих самых приборов, не станет даже самоубийца… впрочем, Себастьян этого и не позволит. Ну а в-третьих, это может быть опасно и для корабля: при определенной концентрации пепла может произойти реакция с плазмой, и тогда у лайнера в лучшем случае оторвет корму вместе с двигателями, а в худшем — над Танагурой случится замечательный радиоактивный фейерверк с выпадением осадков в виде металлических осколков и прочей дряни.

— Поэтому космопорт закрыт, — закончил Себастьян. — Некрупные корабли мы перенаправляем в другие города, а тут уж ничего не поделаешь, придется ждать, пока пепел либо сдует подальше, либо он осядет. Но это надолго, учти, вулкан только-только раскочегарился!

— Неужели никакого выхода нет? — нахмурился Кристиан. Чтобы из-за какого-то дурацкого вулкана…

— Есть. Прикажи Эмилю заткнуть чем-нибудь жерло, чтобы пепел не летел, тогда через несколько дней мы сможем принимать корабли, — предложил начтранс. — Правда, боюсь, в таком случае вулкан может рвануть, а что тогда случится, я не знаю. Я не вулканолог. Ты узнал всё, что хотел?

— О да, — с чувством ответил Кристиан. — А…

— Тогда до связи, — поспешно произнес Себастьян и отключился. Очевидно было, что более он на эту самую связь не выйдет.

Первый Консул подумал, а потом поступил совершенно недостойно высокопоставленного Блонди: лягнул свой стол и неумело, но с чувством выругался.

После этого он попытался вызвать Эмиля Кана, начальника департамента чрезвычайных ситуаций, но не преуспел в этом. Очевидно, тот был слишком занят, а может быть, виновата была связь. Себастьян ведь сказал, что дальняя барахлит, а раз так, то и внутренняя вполне может давать сбои.

Наконец видеофон хрюкнул и выдал вместо ожидаемой физиономии подчиненного нечто непонятное, какие-то серо-бурые полосы и завихрения. Из завихрений слышался голос Эмиля, бодрый и возбужденный: очевидно, тот наслаждался жизнью. И немудрено: в последнее время судьба не баловала Амои чрезвычайными ситуациями, и Эмиль банально заскучал. Теперь же, как и полагалось Блонди, он занимался любимым делом и был счастлив. Кристиан подозревал, что даже найдись способ заткнуть вулкан, Эмиль этого не сделает, поскольку тогда ему снова нечем будет заняться…

— Эмиль! — позвал Кристиан, когда ему надоело созерцать мутные полосы и пятна на экране. — Ты меня слышишь?!

— Да! — отозвался тот откуда-то издалека. — Секунду! Да закройте вы эту штуковину… Да, песок сами будете потом выгребать, головой думать надо было!

Круговерть на экране постепенно замедлилась, рассеялась, и перед Кристианом появился Эмиль.

— Олухи! — сказал он весело, вытряхивая из своей знаменитой челки, сейчас стоящей дыбом, песок. — Стадо баранов! Не закрыли задвижки, естественно, противопыльный щит сорвало, и теперь у нас полная кабина какой-то дряни!