Ее все больше тревожило состояние Кавинанта. Прорываясь сквозь преграды незнания и беспомощности, она старалась найти какой-нибудь способ помочь ему. Линден интуитивно понимала, что поток восприятия имел двойную связь. И раз уж ее чувства так отчетливо фиксировали его страдания, то, очевидно, могли и воздействовать на них. Тем не менее она считала подобную идею неприемлемой. Усталость и страх лишили ее сил. Она могла противопоставить болезни Кавинанта только собственную жизнь и кровь. По прихоти судьбы у нее не осталось даже медицинской сумки. Неуверенность в себе превратилась в настоящую муку. Она чувствовала ответственность за жизнь Кавинанта, но ничем не могла ему помочь.

Через какое-то время Холлиан не выдержала затянувшегося молчания. Линден смутно осознавала ее обиду и горе. Жители подкаменья обрекли свою эг-бренд на верную смерть, и ничто не могло спасти несчастную женщину…

Постепенно любопытство и страх преодолели смущение Холлиан. Терзаясь мрачными опасениями, она разжала стиснутые зубы и жалобно попросила:

– Поговорите со мной. Я совсем вас не знаю.

– Ах да. Прости. Нам было не до вежливости. – В голосе Сандера прозвучало искреннее сожаление. – Я Сандер, сын Нассиса, бывший гравелинг из подкаменья Мифиль, которое находится в восьмидесяти лигах к югу. Моих спутников зовут Линден Эвери Избранная и юр-Лорд Томас Кавинант, Неверящий и Обладатель белого золота. Они чужие в нашей Стране.

Чужие? Слово имело острые края и царапало сердце Линден. Она почувствовала себя непрошеной гостьей.

Женщина отвечала как ученица у доски, с трудом вспоминающая урок:

– А я Холлиан, дочь Амит, эг-бренд из подкаменья Кристалла. Даже не знаю… – Она замолчала на миг, а потом печально сказала:

– Я не знаю, благодарить ли вас за свое спасение или проклинать за ту беду, которую вы навлекли на мою деревню. Мрак на-Морэма навеки погубит подкаменье Кристалла.

– Вряд ли, – с усмешкой ответил Сандер.

– Можешь не сомневаться! – обреченно воскликнула она. – Сивит на-Морэм-вист не потерпит обиды. Он вернется в Ревелстоун, и Мрак падет на нашу деревню. Ничто не спасет моих бедных сородичей.

– Он не вернется в Ревелстоун. Я убил его Рысака. – Обращаясь к самому себе, Сандер тихо прошептал:

– Кто бы мог подумать, что Солнечный Камень обладает такой силой. Теперь понятно, почему Заповеди не говорили об этом. – Холлиан облегченно вздохнула:

– Значит, Сивит действительно не опасен! Твой спутник разрушил его рукх, и Всадник стал простым человеком! Ему не удастся вызвать Зло на моих соплеменников!

Радостная весть заставила ее замолчать. Она расслабилась и весело заколотила руками по воде, словно нашла лекарство от сомнений и страхов.

Стон Кавинанта прозвучал для Линден как гром. Почувствовав на миг его боль, она торопливо захлопнула перед ней дверь своего восприятия и попыталась отвлечься разговором.

– Меня удивил жезл Всадника.., этот железный рукх. Где он брал кровь, чтобы использовать его силу? Я не видела, чтобы Сивит резал себе руки.

– Всадникам Верных не требуется проливать свою кровь, – угрюмо ответил Сандер. – Они берут ее у молодых мужчин и женщин Страны. Каждый рукх имеет полость, в которую налита кровь. С ее помощью Всадники управляют Солнечным Ядом.

Линден почувствовала отзвуки той ярости, которая побудила ее освободить Холлиан. Она черпала в них силу и смелость. Ритуалы Солнечного Яда выглядели диким варварством – во всяком случае, те, с которыми она уже встречалась. Обретение подобных сил без личного самопожертвования казалось ей отвратительным преступлением. Она не знала, как примирить свой гнев с той целью, которую преследовали Верные. Их репутация единственных спасителей Страны начинала вызывать у нее глубокие сомнения. Теперь ей тоже хотелось добраться до Ревелстоуна, чтобы выяснить истинное положение дел.

Однако Кавинант умирал. Чувства Линден вернулись к безмолвному крику его души.

Новый приступ страха заставил Холлиан задать очередной вопрос:

– Значит, это была дикая магия? Настоящая дикая магия?

– Да, – ответил гравелинг.

– Тогда почему. – Линден услышала в ее голосе нотки смущения. – Почему же жители твоего подкаменья не убили его, как велят Заповеди?

– Они не сделали этого из-за моего вмешательства, – ответил Сандер. – Я не дал им пролить его кровь и вместе с ним навсегда ушел из деревни.

– Ты, гравелинг подкаменья, совершил такой поступок?! – прошептала изумленная Холлиан. – Наверное, это потребовало от тебя огромных усилий. Что же стало причиной твоего падения?

– Дочь Амит, – строго, как перед судом, ответил Сандер. – Меня подтолкнула к этому кровожадность Заповедей. В отличие от истин Верных простые слова юр-Лорда подарили мне покой и красоту. Он хочет вернуть Стране потерянное счастье. И он не только говорит, но и делает. После того как я узнал его, догмы, навязанные нам Верными, стали казаться мне просто невыносимыми. Кроме того… – Он замолчал, и желваки на его скулах задвигались вверх и вниз. – Кроме того, я узнал, что Заповеди содержат в себе намеренную ложь, – добавил он мрачным тоном.