— Договорились! Для такого бойца и работать будет приятно! Это не какой-то там прихвостень проклятого Ферндина! И даст мне Митра увидеть, как ты побьешь на турнире этого поганого выродка! Тьфу, надо поскорее прополоскать горло после его мерзкого имени! Пойдемте со мной, там обо всем и договоримся.

Они прошли мимо конюшни, кузницы, миновали мастерскую, где собирали кольчуги, и подошли к небольшому дому, за которым начинался плодовый сад. Хозяин распахнул дверь и пригласил их войти.

— Цени Рыжего Бёрри, — прошептал Конану его спутник, — мастер пригласил нас к себе домой! Даже я тут никогда не был, нутром чую, что ты ему приглянулся!

Немолодая, но все еще очень привлекательная женщина в коричневом платье с узким лифом, напоминающем платья знатных дам, молча поклонилась гостям и вышла, повинуясь властному взгляду мужа. Вскоре она вернулась с кувшином вина, а молоденькая служанка, то появляясь, то убегая на кухню, уставила стол всевозможной снедью. Накрыв на стол, женщины ушли, а мастер, сев на стул с высокой спинкой, начал разливать вино.

— Сейчас выпьем, закусим и начнем снимать мерки. Завтра к вечеру все будет готово. Утром приведи свою лошадь, у нее наверняка сбиты подковы. Ты откуда добирался-то?

— Из Бельверуса, но коня ковал еще раньше. Так что с подковами ты попал в самую точку. Слушай, ты тут говорил про какого-то Ферндина, это что еще за птица?

Рыжий Бёрри вмешался в разговор:

— Эх, Конан, тут такое творится! Мне вчера Лис все рассказал! Давайте сначала выпьем за встречу, а потом уже поговорим об этом шакальем отродье!

— Да, Бёрри, ты прав! Нечего мешать чистое вино и разговоры об этом… тьфу, ну его, давайте выпьем!

Они с удовольствием осушили кубки и принялись за еду. И хотя совсем недавно они плотно позавтракали у Лиса, аромат кушаний, стоявших на столе, заставил их забыть обо всем. Перед Конаном в глубокой миске дымилось жаркое с овощами, политое острым соусом, от которого щипало язык и на глаза наворачивались слезы. Этот жар можно было остудить только вином, и кувшин, не останавливаясь, ходил по кругу, пока не опустел.

Хозяин не торопил своих гостей, но глаза его время от времени мечтательно пробегали по широкой груди и могучим рукам киммерийца. С трудом дождавшись, пока миски и кубки опустеют, он в нетерпении вскочил со стула:

— Бёрри, ты ему про Ферндина лучше меня потом расскажешь, у тебя язык хорошо подвешен! Но смотри, расскажи так, чтобы у твоего друга кровь загорелась и чтобы ему передалась хоть частица нашей ненависти! А уж я сделаю ему такие доспехи, каких нет у самого герцога Оргельда! Пошли, киммериец, пошли скорей, нельзя терять времени!

Они пробыли у Кларса до самого вечера. Конану всегда нравились оружейные мастерские, но то, что он увидел здесь, привело его в полное восхищение. Это было крошечное королевство, и мастер Кларс был его грозным владыкой. Его любили и боялись все, начиная от седобородых мастеров, ближайших помощников Кларса, и кончая шустрыми мальчишками, только что поступившими к нему в учение и пока что с большим рвением подметавшими двор. Один из них со всех ног бросился выполнять какое-то его приказание, отданное чуть слышным голосом, и вскоре из всех мастерских вышли серьезные оружейники в прожженных передниках и с руками, почерневшими от работы с металлом. Как свита за королем, они прошли за мастером Кларсом и его гостями в большую комнату с простыми лавками вдоль стен, на которых были разложены различные кольчуги, шлемы, подшлемники, а на обшитых простыми деревянными панелями стенах висели всевозможные мечи и кинжалы. В одном углу красовались, укрепленные в специальной стойке, сверкающие секиры, а другой угол ощетинился боевыми топорами. Луки и стрелы разных видов притягивали взгляд, казалось, они так и просятся в битву, чтобы запеть свою вечную песню смерти.

Здесь же можно было заказать боевое снаряжение для коней — седла, приспособленные для всадников в доспехах, массивные стремена, стеганые попоны и множество вещей и вещиц, назначение которых понятно только настоящему воину.

Они долго выбирали, примеряли, прикидывали, потом пошли в кузницу, и мастер Кларс сам достал клинок из кучи заготовок, приготовленных для последней закалки. У Конана от звона молотов, смеха кузнецов, шипения воздуха в мехах, брызжущих искр и запаха горячего металла просто руки зачесались, и он подхватил огромный молот, стоявший у стены.

— А, ну-ка, давай покажи, на что способен! Вижу хватку. Кузнецом был, что ли?

— И это приходилось! Эй, ребята, поддайте огоньку! Клинок, вынутый из чана с соленой водой, докрасна раскалился в горне, и Конан стал аккуратно отбивать его огромным молотом, а мастер Кларс доводил его своим молоточком.

Бёрри, покрутившись немного возле горна, вскоре исчез, не выдержав жара и шума.

Так он и пропадал где-то до самого вечера, когда потные и усталые мастер и его могучий помощник вышли во двор. А в кузнице за их спинами продолжал пылать огонь и неутомимо перестукивались молоты, большой и малый.

— Значит, договорились. С утра приводишь коня, меняем подковы, выбираешь сбрую. А сейчас надо малость отдохнуть. Эй, Бёрри, старый гуляка, куда тебя демоны утащили?

Его громовой голос разнесся над всей улицей, и собаки во дворах ответили бешеным лаем.

Дверь конюшни скрипнула, и на пороге показался Бёрри. Великолепный щеголь, похоже, неплохо выспался на сене и сейчас, с соломинками, приставшими к штанам, безрукавке, шапке, зажатой под мышкой, растерял половину своей важности. Конан не выдержал и расхохотался.