— Давненько я не начинал день с молока! — И варвар залпом осушил кувшин.

За столом Конана ждал обильный завтрак. Увидев еду, киммериец вдруг ощутил такой голод, будто он не спал всю ночь как мертвец, а сражался на поле боя… или в постели.

Луара села напротив и с умилением разглядывала великана-северянина, опустошавшего тарелку за тарелкой.

— Помнишь, что вчера-то было? — спросил трапезничающего Хорг.

Конан смущенно ответил:

— Слушай, Хорг, похоже, я хватил лишку с Лионом и каким-то магом. Ну и уснул. Что в этом необычного для заведения твоего папаши? Ты и сам, помнится, не всегда меру знаешь…

— Лиона убили,— сказала вдруг Луара и заплакала.

— Рассказывай, Хорг.— Варвар отодвинул тарелку…

— …В живых, значит, никого не оставили?

— И тел их никто никогда не найдет,— ответил трактирщик Хоорс, отец Луары и Хорга.

— Жаль. Хотел бы я с кем-нибудь из них потолковать… Как же это маг усыпил меня?

— Сонное зелье в вино подсыпал,— сказал Аграмон.

— Да, я видела, видела, как он окунул рукав в кружку Конана! Подумала еще, что он просто перепил и не замечает, что делает…

— Лиона убили, потому что он бы вступился за Конана. Но вот зачем было кому-то похищать тебя, киммериец? Кому, по-твоему, ты мог понадобиться? — спросил Аграмон.

— Не знаю, старик, не знаю. Выяснить бы, кто они такие. Может, посланы кем-то, а?

— Ребята, конечно, прежде чем закопать, обыскали покойников. Ничего у них не было, ни гроша. Только на шее у каждого висело по такой штуковине,— Кузнец полез за пазуху и кинул на стол амулет на серебряной цепочке. Киммериец положил трофей на свою огромную загрубелую ладонь — золотой клубок змей, из которого выглядывала одна змеиная голова с высунутым из пасти раздвоенным языком и горящими рубинами в глазницах.

Тонкая работа. Не в наших местах ковали. Я-то знаю. Похоже на аргосских мастеров. Хотя я не большой знаток золотой ковки. Вот покажи мне подкову — сразу скажу, откуда она. Со всех краев их перевидал. Возьмем, например, казачью подкову…

— Подожди, Хорг. Потом. Конан, дай я посмотрю.

Великан-киммериец передал трактирщику странный талисман. Хоорс повертел его так и эдак, попробовал на зуб.

— Чистое золото. Большая редкость в наши времена. В таком виде продавать нельзя — вещица заметная. Переплавим. Цепочку выкинем — мелочовка. За это золото можно будет выручить не меньше пяти монет. Хорг, снесешь на базар меняле Макару. Он торговаться не станет — за хорошую вещь даст настоящую цену.

— Как красиво… и страшно.— Луара забрала амулет у отца.— Посмотри, Аграмон.

— Я уже не в первый раз вижу эту дрянь,— внезапно прозвучал полный едва сдерживаемого гнева голос варвара.— И мне это начинает надоедать.

— Ты и раньше встречал такой амулет? — заинтересовался сказитель.

— Да. И не однажды. Не прошло и двух дней, после того как я оказался в вашем городе. Тогда я еще не набрел на «Пьяный вепрь» и ночевал в «Веселых странниках»…

— Дрянное местечко,— счел нужным вставить трактирщик.

— Да уж, не дворец.— Конан вытер тарелку кусочком хлеба и отправил его в рот. Отодвинул посуду, облокотился на столешницу и медленно заговорил: — Возвращался я как-то туда с одного дельца. На улице — никого. Раз никого, так и бояться некого, думают некоторые. Но я — киммериец. А у нас говорят: чем тише вокруг, тем чаще оглядывайся. И не поступай я так с младых ногтей, давно бы уже был сожран могильными червями. Той ночью только я услыхал шорох откуда-то сверху, как кинжал уже был в моей руке. И меня тут же накрыла сеть — ее сбросили с крыши. Вслед за сетью вниз посыпались таившиеся там же людишки. Но пока они прыгали, я прорезал в сети дыру и просунул сквозь нее руку с кинжалом. Этого достаточно, чтобы достойно встретить ублюдков. Того, кто приземлился ближе всех, я достал ударом в живот. Тут кто-то прыгнул мне на спину. Хотел с ног сбить, подлец, но не получилось. Я стряхнул его и полоснул кинжалом по шее. Остальные замешкались, а я тем временем расширил отверстие и выбрался из сети. Ублюдки струсили и бросились наутек. Один, с дырой в животе, остался: мертвецы не бегают. Вот у покойника я и обнаружил такой амулет. Тем же вечером загнал его за ползолотого в «Веселых странниках».

— Трактирщику Феридуну? — спросил Хоорс.

— Ему.

— Ну-ну, странно, что он целый пол-золотой не пожалел. Это ж для него бешеные деньги!

— Отец! — нахмурилась Луара.— Конан еще не кончил рассказ. Он же сказал, что не единожды держал змеиный амулет в руках.

— Второй раз не держал, но видел. Кажется, именно такой. Ночую я, значит, в «Веселых странниках». В комнате на втором этаже. И сквозь сон слышу шум. Просыпаюсь, поворачиваю голову и вижу, как кто-то переваливается через подоконник. А с шеи у него амулет свешивается. Точь-в-точь как этот, я почти уверен. Хотя, конечно, могло со сна и померещиться…

— А дальше что? — Луара была само волнение.

— Дальше-то? Схватил я наглеца в охапку и выкинул в окно. Выглянул — с крыши веревка свешивается. Рванул ее. Оборвал. Мимо окна пролетел еще один наглец. Обоих подобрали с земли их дружки и уволокли куда-то. После той ночи я и решил подыскать новое место, поспокойнее. Мне подсказали «Пьяный вепрь». Так я здесь и очутился.

— Что ж тебя, как рыбу, сетью ловят? — ухмыльнулся Хорг.

— Вот оставили бы хоть одного в живых, сейчас бы все и узнали.