Конунг, стоя у ступеней дворца, наблюдал за уходом Къяры. В душе у него царило смятение. Не потому, что войско должно было завтра принести клятву новой Владетельнице, это было делом решенным, и должно было пройти достаточно легко. Проблема была в другом. Раннег чувствовал, что волшебница с волосами цвета ночи непостижимым образом пленила его сердце. Такого с ним никогда не было. Ему хотелось быть с ней, разговаривать, выполнять любые ее прихоти. Только что-то подсказывало ему, что она в этом не нуждается, и от этого на сердце лежала тяжесть. Он вспомнил, как держал ее сегодня, обхватив руками, а она даже не сопротивлялась, вспомнил ее голос то несказанно нежный, то повелительный и жесткий, вспомнил звонкий раскатистый смех, и синие бездонные глаза…

"Прямо чары какие-то", — подумал конунг, и сам понял нелепость пришедшей к нему мысли. Он ощущал, что магических чар не было, был лишь необыкновенное сплетение того, что он не мог не оценить. Бесстрашие, отвага, сила, властность и одновременно неописуемая прелесть, статность и нежность обаяния слились необыкновенным сплавом в этой темноволосой красавице.

Раннег затряс головой, отгоняя преследующий его образ. Надо было отдать распоряжения охранникам, чтобы они привели коней новой Владетельницы.

6

Маграт ходил взад и вперед по зале, словно рассерженный леопард. Было видно, что он растерзает любого, кто попадет ему под горячую руку. Поэтому начальник охраны, едва распахнув дверь, тут же упал на колени.

— Ваше приказание выполнено, Владетель.

— Где он?

Маграт рявкнул так, что начальник охраны уткнулся лицом в пол и втянул голову в плечи:

— Прикажете ввести?

— Давно уже приказал! Два часа назад приказал!!!

Маграт щелкнул пальцами, и сорвавшаяся с их кончиков, голубая искра вонзилась в согнутую спину начальника охраны. Тот сдавленно охнул и тут же задом начал отползать в проем дверей, знаком призывая охранников, стоявших в коридоре. Охранники, не медля, ввели в залу высокого, седовласого старика и сразу же вышли, страшась гнева Владетеля.

— Приветствую Вас, Владетель, — старик склонил голову.

— Ну и что с ней? — спросил вместо приветствия Маграт, и рукой жестко схватил старика за подбородок.

— Она установила блокиратор магии на весь предел, — ответил старик.

— Без тебя знаю. Почему он изменил напряженность по краям?

— Владетель, я не могу точно знать, я могу лишь догадываться…

— Ну и о чем ты догадываешься?

— Например, она могла снять с себя магический концентратор.

— Зачем? Она что, совсем рехнулась? — Маграт отпустил подбородок старика и схватил его за горло, — Грег, это была твоя идея — отправить ее к киритам… И если с ней что-то случится, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю…

— Владетель, — прохрипел старик, — отпустите… Вы же знаете — она жива…

— Да. Знаю… но я не знаю что с ней, — Маграт разжал руки, — Ты разговаривал с ней, перед ее поездкой. Зачем ей могло понадобиться снимать диадему?

— Кириты уверены, что маг теряет свои способности без концентратора. И вряд ли они догадываются, что ее уровень магии позволяет ей работать и без него.

— Умно… Она что, хочет их уговорить?

— Не все ли равно, Владетель, как она добьется повиновения? В любом случае рано или поздно она станет такой, какой Вы желаете ее видеть.

— Такой поворот все затягивает, и мне не нравится слово «поздно».

— Зачем Вам торопиться? Все решится в свое время, и Вы тому поспособствуете.

— Я не могу за ней наблюдать.

— А Вам и не надо. Если Вы пошлете в восточный предел шпионов и соглядатаев, будете допрашивать менестрелей и странников, то будете знать о любом ее поступке, и сможете с помощью внешних ситуаций влиять на ее поведение.

Грег старался говорить миролюбиво и спокойно. Все последнее время, пока Маграт обдумывал и решал, как усмирить дочь, он балансировал на тонкой грани, разрываясь между привязанностью к любимой ученице и приказаниями Владетеля, рискуя каждый раз навлечь на себя ярость и гнев последнего.

— Грег, как я смогу на нее влиять, если она, установив свое Владетельство, там, как и здесь уйдет в затворницы?

— Владетель, в Заморье полно и магов, и чародеев средней руки. Если распустить слухи, что кириты более не под Вашей властью, а Къяра, ради их устоев отказалась от магии и их не защищает, то найдется немалое число желающих свести с ними счеты. А где война, там и диктатура…

— Ты прав… Хорошо. Займись этим. И знай, если что-то пойдет не так, мало тебе не покажется…

— Я знаю, Владетель.

— Вот и замечательно. Иди.

Грег, поклонившись, вышел, а Маграт подошел к сводчатому окну и в ярости стукнул кулаком по мраморному столику стоявшему рядом. Столик не выдержал удара и развалился на несколько больших кусков. Вид мраморных обломков несколько успокоил Владетеля. Он подцепил носком туфли самый маленький из кусков и, перевернув его, пробормотал:

— Развалится самый прочный монолит, если знать его точку напряжения и приложить к ней достаточное усилие… а вот знать бы где такая точка в твоей системе ценностей, дочка… ну ничего, я найду ее.