Шрифт:
– Ну насчет «последней» ты схамила, я еще не умер вроде.
Я почувствовала себя гениальной ведущей. Однако стала понимать Луиса! Приободрившись, я собралась продолжить захватывающее чтение, но тут в ушах зазвучала тихая музыка. Чайковский. «Времена года». Боже, волшебные звуки!
– Спонсор прогноза погоды фирма «Кряк»! – заорал противный голос.
Я вздрогнула.
– Завтра на всей территории России…
– Кнопку нажми! – рявкнула режиссер.
Я нажала пупочку, красная лампочка потухла.
– Ну ты, блин, чудо в лохмотьях, – покачал нечесаной головой Луис и ушел.
Я осталась в кресле, плохо понимая происходящее.
– Чего насупилась? – хмыкнула режиссер. – За временем кто следить будет? Пушкин? Вот и вынесло на погоде! Повторяю для тупых, за минуту до вылета я даю в «ушки» музыку, как услышишь, мигом сворачивайся, о'кей? – Хорошо, – бодро ответила я.
– Сейчас викторина, вопросы есть?
– Да, здесь лежат!
– Отлично, не забудь сказать номер телефона, прямо с него начинай!
– Я его не знаю.
– Глаза раскрой, – рассвирепела режиссер, – бумажка у микрофона прикреплена.
Я пошарила глазами и увидела на столе табличку с телефоном.
– Поехали, начинай!
Чувствуя себя опытным радийным волком, я бодро выполнила приказ и застрекотала:
– Еще раз добрый вечер.
– Твоя привычка без конца здороваться способна довести до энуреза, – не преминула заметить режиссер.
– У нас викторина, – отмахнулась я от нее, – в студии включен телефон: девять семь девять семь пять… то есть семь девять девять пять семь, нет, семь девять семь…
– Полная жопа! – в негодовании взлетела над стулом режиссер. – Там всего семь цифр! Семь! Возьми себя в руки, коза!
– Сама такая, – не вынесла я оскорбления.
– Идиотка, ты в эфире! Читай номер!
Чувствуя, как по спине ползает стадо ежей, я вперилась в бумажку и, призвав на помощь все небесные силы, ухитрилась-таки озвучить правильно номер телефона.
– Молодец, – одобрила режиссер, – теперь вопрос.
Я послушно начала читать набранные крупным шрифтом строки.
– Этот композитор написал много балетов. Один из них посвящен птицам, превращающимся возле волшебного озера в девушек. Назовите произведение и фамилию композитора.
Не успел закончиться текст, как я возмутилась. Разве можно давать такие простые задания. Всем понятно, что речь идет о «Лебедином озере» Петра Ильича Чайковского! Сейчас телефон раскалится! Но режиссер молчала, я озвучила текст еще раз.
– Есть звонок, вывожу, Катя!
– Але, – запищал тонкий голосок, – типа, я в курсах об чем речь, говорить?
– Конечно, мой ангел, кстати, за правильный ответ вам вручат билеты на концерт Луиса в количестве двух штук. То есть, конечно, не Луисов будет два, а контрамарок.
– Вау! Суперски! Классняк, – обрадовалась Катя.
– Итак, ваш ответ.
– Это Филя Киркоров, «Зайка моя».
Режиссер упала грудью на пульт. Я попыталась сохранить серьезность.
– Нет, неверно. Вы плохо слушали вопрос, речь идет о птичках, а не о длинноухих, и Киркоров, безусловно, крайне талантливый и яркий певец, но тут совсем ни при чем.
– Следующий звонок, Миша!
– Ну ваще-то, – загудел невидимый юноша, – сложняки у вас постоянно! Всем билетик на Луиса охота!
– Луис не трамвай, – не утерпела я, – на него билеты не продают, речь о концерте, если знаете, о каких птичках балет, то прошу!
– Так воробьи!
– Нет!!! – заорала я. – Слушайте подсказку: они белые и черные.
– Пингвины, штоль? – озабоченно спросил Миша.
Вы мне не поверите, но никто из дозвонившихся до эфира людей не мог правильно ответить. Я наслушалась различных вариаций на тему. Слушатели припомнили всех: попугаев, орлов, колибри, ворон, сорок, голубей. Один парнишка даже сказал:
– Птица-секретарь.
Когда до конца эфира осталось чуть больше шестидесяти секунд, я наконец услышала долгожданное:
– Лебеди!
– Ура, – вырвалось из моей груди, – абсолютно, стопроцентно верно! «Лебединое озеро». А теперь имя композитора?
– Ну, – осторожно протянуло милое сопрано, – кажется, Маяковский!
– Нет, он был поэт.
– На «ский» тоже заканчивается.
– Верно, – ободрила я девушку. – Ну-ка, что вы любите пить по вечерам, а?
– Водковский! – заорала девица. – Ну точно! Водковский!