– Лампа, – сурово заявил Кирюша, – ты редкостная врунья! И при этом еще считаешь меня идиотом! Ну, сказала бы честно: «Кирочка, я забыла про пиццу». Я же тебя прощу! Слова не скажу! Привык уже к твоей безответственности. Но такое наврать! Про поездку в машине со свиньей! Ей-богу, это уж слишком! Прямо противно!

– Но я говорю чистую правду!

– Про кабана по имени Гектор?

– Да!!

– Разъезжающего по Москве на «Волге»?

– Да!!! Вот смотри, мои джинсы в жутком виде!

Кирюша кивнул:

– Правильно, ты просто шлепнулась в лужу. Эх, Лампудель, не то обидно, что я без пиццы остался, а то, что меня за идиота держат. Впрочем, не хочешь говорить правду…

– Ей-богу, я не вру, мы ехали на радио «Бум».

– Зачем?

– Ладно, – сдалась я, – не хотела никому говорить, но тебе признаюсь. Только не выдавай меня.

– Ну?

– Я веду теперь программу на радио «Бум», а Гектор был гостем в студии, наш эфир…

Кирюша прищурился:

– Замолчи сейчас же! Совсем завралась.

– Но я говорю самую чистую правду!

Мальчик повернулся и пошел в свою комнату, я осталась стоять у входной двери. Пройдя пару шагов, Кирюшка обернулся и ехидно произнес:

– Знаешь, Лампудель, в то, что хряка Гектора посадили у микрофона и он хрюкал в диапазоне FM, я в принципе поверить могу, но что тебя позвали ведущей на «Бум»… Господи, твоя фантазия страшна!

С этими словами он исчез в спальне. Я поплелась к себе стаскивать безвозвратно потерянные джинсы. Интересное дело, если говоришь правду, тебе не верят, а стоит соврать, народ принимает все за чистую монету.

Утром, едва дождавшись, пока все разбредутся по делам, я села в машину и покатила к Ксюше. Надеюсь, гадкая врушка еще дома!

Избушка оказалась незапертой. Обрадовавшись, я влетела внутрь и крикнула:

– Ау, хозяйка!

Полная тишина послужила мне ответом. На убого обставленной кухне было пусто. Все понятно, хозяйка небось принимает ванну, нежится в пене и не слышит никакого шума. Странно, конечно, что она не заперла замок, впрочем, ничего особенного, люди бывают беспечны и забывают об элементарной осторожности. Да и избенка-то с виду просто старая собачья конура. Сразу понятно, тут обитают нищие, у которых просто нечего взять!

Полная решимости, я прошла к «будуару» Ксюши, распахнула дверь, собралась выставить перед собой рабочее удостоверение и каменным голосом заявить: «Ксения, я начальник оперативно-розыскного отдела. Немедленно отвечайте на мои вопросы, иначе сейчас же отправитесь в сизо, в наручниках, без шнурков и брючного ремня!»

Но запланированная фраза так и не сотрясла воздух. Мне просто парализовало голосовые связки. Комната выглядела ужасно. Мебель отсутствовала полностью, со стен были содраны обои, ковер исчез, занавески и карнизы тоже, паркет испарился. Передо мной расстилалось пустое пространство, на полу валялись куски битых кирпичей и рваные тряпки. Вход в гардеробную больше не прикрывал фальшивый шкаф, вместо него зиял пустой проем. Словно в дурном сне, ничего не понимая, я шагнула вперед и обнаружила, что вещи, полки и перекладины с вешалками отсутствуют. То же самое было и в санузле. Исчезло все: ванна, унитаз, биде, раковина, шкафчики, тюбики, баночки, флакончики, уютные халаты и мягкие полотенца. Неужели вчера я видела на месте руин уютное гнездышко? Разум отказывался в это верить, но факт оставался фактом: вместо красивых вещей здесь теперь развалины.

Чувствуя головокружение, я толкнула дверь в спальню Павлика и постаралась не закричать. На грязном матраце, лицом к стене, лежала Ксюша, одетая в лохмотья. Голова ее с черными, коротко стриженными волосами казалась грязной. Одна рука покоилась на полу, вторая была неестественно вывернута. Дрожь пробежала по моему телу при взгляде на Ксюшу, ни одно живое существо не сможет пролежать в таком положении более минуты. Около матраца валялась пустая бутылка из-под водки, рядом стояла вторая, наполовину опорожненная. Я попыталась взять себя в руки.

Значит, кто-то очень постарался сделать так, чтобы смерть Ксюши выглядела совершенно естественной. В убогом месте стоит маленькая покосившаяся избушка. Внутри она выглядит еще хуже, чем снаружи. Всем ясно, что тут, в голых стенах, живет крепко пьющая баба, почти бомжиха. Она купила у метро в ларьке пару пузырей с самой дешевой выпивкой и отравилась некачественным алкоголем. Ситуация настолько стандартная, что милиция, когда обнаружит тело, даже не станет предпринимать никаких действий, Ксению просто похоронят за госсчет.

Не в силах больше оставаться внутри избы, я, спотыкаясь, выбралась наружу и увидела во дворе мужчину лет сорока, одетого в мятый дешевый спортивный костюм. Мне мгновенно стало жарко. Так, только не хватало сейчас оказаться в милиции в качестве подозреваемой в убийстве.

– Эй, – сказал мужчина, – ну-ка подскажи, где тут Слободская улица, прям замучился весь.

Я попробовала ответить, но язык мне не повиновался.

– Вот едрит вашу маму, – расстроился дядька, – ты чё, пьющая или обкурилась?