– Я ничего, вообще ничего не знаю! Но могу позвать сюда Инну Семеновну, прямо сейчас, у нее и спросите.

Альмира, увидев стандартную реакцию на свой гнев, слегка помягчела и уже не так сурово заявила:

– Давай.

Рита кивнула:

– Можно я только в туалет сбегаю?

– Ступай, – милостиво разрешила мать Олега.

Рита понеслась в санузел, вытащила мобильный и подняла тревогу.

Через некоторое время в квартире Богачевской прозвенел звонок, только это была не Топильская, а два головореза.

Поняв, что ее сейчас станут убивать, Альмира потихоньку включила мобильник. Она очень надеялась, что ты, сообразив, в чем дело, явишься на помощь. Собственно говоря, так и вышло. Бандиты влили в Альмиру огромное количество гормона. Для любого человека ситуация, на их взгляд, должна была выглядеть так: Богачевская долгое время болела, потом удрала из клиники, примчалась на работу, понервничала и… умерла дома. Естественно, специалиста-эксперта было бы не обмануть. Но Рита внаглую заявила следователю:

– А все покупается! Никто бы и дела возбуждать не стал. Скончалась хроническая больная, эка невидаль. Да мне за пару сотен баксов все нужные справки в зубах домой принесут.

– Почему же Рита не ушла сразу? Что искала в квартире Альмиры?

Володя допил кофе и поманил официантку:

– Еще эспрессо, двойной, в большую чашку! Не в наперсток.

– Налейте ему кофе в пивную кружку, – съехидничала я.

Подавальщица с каменным лицом ушла.

– Рита пыталась найти ключи от сейфа, – объяснил Володя, – Альмира хранила там деньги, драгоценности, документы. Но даже Олег не знал, где спрятана связка. Вот его будущая женушка и шуровала по шкафам, пытаясь обнаружить ключи. Она же не знала про звонок тебе. Представь, какое самообладание было у девицы. Входная дверь заперта, она ощущает себя в полнейшей безопасности, Альмира почти покойница. Рита методично обыскивает квартиру, и вдруг из спальни умирающей женщины доносятся непонятные звуки: фырканье, шаги… Любой другой преступник испугался бы, подумав, что жертва таинственным образом ожила, и удрал! А Рита хватает пистолет.

– Откуда он у нее?

– Пистолет принадлежит Альмире. Оружие лежало в кабинете, в ящике письменного стола. Это абсолютно в дамском духе. Рита хорошо об этом знает, Альмира никогда не скрывала факт наличия в доме пистолета. Кстати, Рита умеет стрелять, ее отец был военный, детство она провела в гарнизоне и теперь не испытывала никакого страха при виде оружия. Ее папа любил ходить в тир, часто брал с собой дочь, отсюда и умение стрелять. Дальнейшее тебе известно. Альмира осталась жива, вы с Мартином тоже. Удача навсегда отвернулась от Риты.

Послышалось тихое шлепанье, к нашему столику приблизилась официантка и со стуком водрузила перед Костиным высокую, прозрачную стеклянную кружку, доверху наполненную темно-коричневым напитком.

– Это что? – изумленно спросил майор.

– Кофе эспрессо, – меланхолично ответила девушка.

– Эспрессо? – обалдело повторил Костин. – В такой таре? Да здесь пол-литра!

– Сами же просили, кофе в пивной кружке, – сердито протянула подавальщица.

– Вы с ума сошли! – заорал Костин. – Такое бы мне и в голову не взбрело.

Глупая девица уперла в меня не слишком чистый палец.

– Она заказывала! Сказала: дайте ему кофе в пивной кружке, а для нас желание клиента закон. Попросите капуччино в тазике – принесу, пожелаете в самоваре, без проблем.

– Это же была просто шутка, – пробормотала я.

Официантка нахмурилась:

– Какие могут быть шутки, если человек на работе!

Повернувшись на каблуках, она ушла. Вовка осмотрел емкость и покачал головой:

– Вот, Лампудель, только свяжись с тобой, и мигом окажешься в идиотской ситуации!

– Кто же знал, что у нее чувства юмора нет, – отбивалась я, – уж могла бы сообразить, что никто эспрессо литрами не употребляет. Ладно, проехали мимо. Что с Сорокиной? Сколько можно молчать, а? У следователя спрашиваю, уходит от ответа, тебя пытаю – молчишь. Сделай милость, расскажи.

Вовка отхлебнул кофе и сморщился:

– Фу, крепости никакой.

– Попроси молока.

– Девушка, – крикнул Вовка, – добудьте сливок!

– Сколько? – поинтересовалась подбежавшая официантка.

– Чтобы вкусно было, – ответил Костин.

– Откуда мне знать ваш вкус? – резко заявила та. – Ну, пять порций? Шесть?

– Сто, – рявкнул Вовка, – ну нельзя же совсем ничего не соображать!

Подавальщица, поджав губы, ушла.

– Она и впрямь идиотка, – кипел майор, пытаясь оттянуть начало разговора про Сорокину.

– Галка погибла? – спросила я.

Костин тихо ответил:

– Да.

– Значит, я не ошиблась, это ее выволакивали из подъезда Павел и Виктор Каретниковы?