— Что это там наверху? — спросил я Хирона.

Хирон посмотрел, куда я указываю, и лицо его омрачилось.

— Просто чердак, — ответил он.

— Там кто-то живет?

— Нет, — категорически заявил он. — Ни одна живая душа.

Мне показалось, что он говорит правду. Но в то же время я не сомневался и в том, что кто-то подсматривал за нами из-за занавески.

— Пошли дальше, Перси, — сказал Хирон, его беззаботный тон прозвучал теперь несколько натянуто. — Нам надо еще многое увидеть.

Мы пересекли клубничные поля, где обитатели лагеря собирали ягоды в большие корзины, пока сатир наигрывал на тростниковой дудочке.

Хирон сказал, что лагерь собирает достаточно большой урожай, чтобы отправлять его в нью-йоркские рестораны и на Олимп.

— Это покрывает наши расходы, — пояснил он. — К тому же клубника почти не нуждается в уходе.

Кентавр сказал, что мистер Д. оказывает благоприятный эффект на растения: они начинают плодоносить со страшной силой, когда он оказывается поблизости. Лучше всего это срабатывало с винной лозой, но мистеру Д. было запрещено выращивать виноград, поэтому пришлось переключиться на клубнику.

Я посмотрел на сатира, игравшего на дудочке. Его мелодия заставляла побеги клубники разрастаться в разные стороны, наподобие людей, бегущих из горящего дома. Я подумал, смог ли бы Гроувер оказать подобное магическое воздействие своей музыкой. Еще я подумал: сидит ли он сейчас в Большом доме, выслушивая нотации мистера Д.

— У Гроувера не будет серьезных неприятностей? — спросил я Хирона. — Я имею в виду… он был хорошим защитником, правда.

Хирон вздохнул. Он снял твидовый пиджак и, скатав его, положил себе на спину наподобие седла.

— Гроувер слишком многого хочет, Перси. Вероятно, его мечты выходят за пределы возможного. Чтобы добиться своей цели, он сначала должен проявить больше мужества и преуспеть как хранитель, отыскав нового обитателя лагеря и благополучно доставив его на Холм полукровок.

— Но он же это сделал!

— Хотелось бы мне согласиться с тобой, — покачал головой Хирон. — Но тут не мне судить. Решать должны Дионис и Совет козлоногих старейшин. Боюсь, они могут расценить его действия как провал. В конце концов, Гроувер потерял тебя в Нью-Йорке. Затем злосчастная… судьба твоей матери. И то, что Гроувер был без сознания, когда ты тащил его сюда. Совет может усомниться, что это свидетельствует о мужестве Гроувера.

Мне захотелось возразить. Ничто из этого не было виной Гроувера. Я сам чувствовал себя очень-очень виноватым.

Если бы я не удрал от Гроувера на автобусной остановке, у него не было бы неприятностей.

— Ему дадут еще один шанс?

Хирон поморщился.

— Боюсь, что это и был второй шанс Гроувера. Однако Совет не особенно беспокоился, предоставив ему еще одну возможность после того, что случилось пять лет назад. На Олимпе знают: я советовал Гроуверу как следует выждать, прежде чем пробовать снова. Он еще слишком юный…

— И сколько же ему?

— Двадцать восемь.

— Что?! И он — шестиклассник?

— Сатиры достигают зрелости вполовину медленнее, чем люди, Перси. Последние шесть лет Гроувер мог считаться учеником средней школы.

— Это ужасно.

— Согласен, — кивнул Хирон. — В любом случае Гроувер расцвел поздно, даже по меркам сатиров, и не вполне уверенно чувствует себя в лесном волшебстве. Увы, ему не давала покоя его мечта. Возможно, теперь он подыщет себе какую-нибудь другую карьеру…

— Это несправедливо, — сказал я. — А что случилось в первый раз? Это был такой тяжкий проступок?

— Давай двигаться быстрее, ладно? — Хирон быстро отвел взгляд.

Но я не собирался с такой готовностью менять тему. Что-то изменилось во мне, когда Хирон упомянул о судьбе моей матери, как будто намеренно избегая слова «смерть». Зачатки мысли — крохотный, вселяющий надежду огонек — забрезжили в моем уме.

— Хирон, — начал я, — если боги, Олимп и все это взаправду…

— То что, дитя мое?

— Означает ли это, что подземный мир тоже существует на самом деле?

Выражение лица Хирона стало совсем сумрачным.

— Да, дитя мое. — Он помолчал, словно как можно тщательнее подбирал слова. — Есть место, куда души отправляются после смерти. Но теперь… пока мы не узнали больше… прошу тебя, выбрось это из головы.

— «Пока мы не узнали больше»? Что ты имеешь в виду?

— Вперед, Перси. Посмотрим на лес.

Когда мы приблизились, я понял, насколько огромен раскинувшийся перед нами лес. Он занимал по меньшей мере четверть долины, и деревья в нем росли такие высокие и толстые, что вряд ли можно было представить, что сюда забредал кто-нибудь со времен аборигенов Америки.