…«нелюди»

неотличимые от людей, а на деле — рабы захвативших Старую Терру компьютеров. Дэвид Нортон стал редким исключением. Он купил себе подданство в обмен на «эдзоу» — искусственное тело.

Искусственное тело, предназначенное для Луизы Беляевой.

Бог зачем-то сводит людей, сцепляет нити разных судеб.

Дэвид Нортон доказал, что он не киборг, доказал, что его организм не модифицирован, прошел тесты… Дэвид Нортон каким-то образом умудрился обмануть орден Всевидящих Очей. Но Бог, сводя людей, вряд ли имел в виду, что рыцарь-пилот фон Нарбэ отдаст Дэвида Нортона в руки церцетарии. По крайней мере, не сразу.

Виктор Кале остался жив, хвала Господу, на совести Лукаса фон Нарбэ нет еще одной смерти. Допросить его, однако, не удалось, поскольку он жив, но невменяем. Оба псионика, телепат и пирокинетик, исчезли. Возможно (скорее всего) телепат пришел в себя, вернул контроль над ведомым и отвел глаза десантировавшейся на крышу полиции, успев убраться из Музея до появления там бойцов дивисио по борьбе с псионическими преступлениями.

Удалось установить личность чернокожей женщины, нечувствительной к ранениям и боли. Каролина Одор, еще одна жертва проекта «Бессмертные», в прошлом — телохранитель высшей категории.

В ее смерти виновен был Лукас. Виновен без всяких поблажек. Именно он связал Одор, из-за него она оказалась на пути огненной волны. Но огонь стал для нее избавлением. Лукас знал это, знал еще до того, как церцетарий подтвердил его догадки. Если бы женщина пережила бой на крыше, ножевое ранение медленно и страшно свело бы ее в могилу. Слишком медленно. И так страшно, что даже злейшему врагу нельзя пожелать такой смерти.

Не слышать об этом, не думать об этом…

Радун должен быть убит. Радун — враг. Чудовище. Человек, который хуже любого нелюдя.

Не думать об этом…

Не думать он не мог.

Сергея Першина, доктора медицинских наук, руководителя проекта «Бессмертные», беспокоили настроения маркрафа Радуна. Будучи телепатом, Першин имел для беспокойства все основания.

Проект «Бессмертные» отнюдь не зашел в тупик. Нельзя ждать немедленных результатов от такой масштабной, без преувеличения революционной работы. Необходимо набраться терпения на годы и годы вперед. Да, с начала проекта прошло уже шесть имперских лет, и, да, те, кто имеет слабое представление о том, как идут изыскания и совершаются открытия, может предположить, будто у «Бессмертных» нет будущего. Несведущему простительно. Хуже, когда рассуждать таким образом начинают те, от кого зависит финансирование исследований.

Радун отнюдь не ожидал мгновенных результатов, он умный человек, но, похоже, его терпение подходит к концу. Оно и понятно, оказавшись под пожизненным домашним арестом, трудно оставаться спокойным и настроиться на многолетнее ожидание. А ведь без денег маркграфа развитие проекта сильно замедлилось. Без его денег, без его лабораторий. Без его людей. Люди, вообще, больное место. Нельзя использовать в проекте рабов, рабы — преступники, а генетика преступников ущербна по определению. Потом, позже, когда технология будет отработана, а производство «бессмертных» поставлено на поток, сгодятся все, но на данном этапе задействовать можно только свободных людей, с нормальными генкартами. В идеале, нужны женщины.

Радун снабжал генетиков Першина необходимым количеством объектов, прекрасных объектов, но сейчас он арестован, лаборатории на Акму демонтированы, вся информация о проекте хранится только в памяти самого Першина и его сына, Алексея (по крайней мере, маркграф верит в то, что это так), и, похоже, с его точки зрения, полгода на возобновление работы — это слишком много.

Проклятый священник!

Будучи телепатом, псиоником, нечеловеком, Сергей Першин не верил в церковь и без малейшего пиетета относился к ее представителям. Священники были врагами. Слишком опасными, чтобы открыто воевать с ними, но, все же, врагами. И определенно, они не были идеальными людьми, чей ум, честь, совесть и правота не подлежали сомнению.

Проклятый священник узнал о проекте «Бессмертные», проклятый священник вынудил маркграфа Радуна свернуть лаборатории на Акму, проклятый священник уничтожил Каролину Одор, объект номер четыре. И, наконец, проклятый священник навел маркграфа на мысль отказаться от генной инженерии и начать исследования в области компьютерных технологий. Святоша, чусров сын, сгинуть ему в Эхес Ур!

Нельзя так злиться. Плох телепат, не способный совладать со своими чувствами. Першин понял, что эмоциональный фон стал слишком ярким, когда Алексей отвлекся от работы и взглянул на него:

— Кстати, о фон Нарбэ, отец, почему его до сих пор не подключили к проекту? Закон на него не распространяется. А даже если бы и… нам-то что до закона?

— Ты что, издеваешься? — в этой, последней, вспышке, гнев вдруг выгорел. Исчерпал себя. — Прости, ты же не знаешь, — уже спокойно произнес Першин.

Ну да, разумеется, откуда бы ему знать? Закулисный скандал из-за рождения бастарда в семье фон Нарбэ, разразился двадцать семь лет назад. Алеша тогда еще даже в школу не ходил, и футбол был ему гораздо интереснее отцовской работы и любых, связанных с ней сенсаций. Да и кто был в курсе того скандала? Узкий круг ученых, работающих непосредственно на первых людей Империи.