На лице собеседника нехорошо заходили желваки. Я поспешила заметить:

– Надеюсь, понимаете, что пришла на встречу не одна? Меня ждут внизу.

Сергей тяжело вздохнул:

– Да вот хотел знакомому помочь.

Оказывается, к нему с просьбой обратился Котэ. У того есть довольно хороший приятель, тоже когда-то сидевший, – Алексей Лесников. Правда, попал Леша в тюрьму только один раз, потом взялся за ум и сейчас занимается коммерческой деятельностью – конфетами торгует. У него завязался роман с молодой женщиной, а у той – дочка Оля от другого мужика.

Лесникову не захотелось кормить чужого приблудыша, вот он и придумал целое дело. Отправил любовницу отдыхать, а сам обратился к Котэ с просьбой увезти девчонку. Убивать ребенка он не собирался, а просто деть куда подальше, чтоб под ногами не путалась. Матери Алексей скажет, что Оля скоропостижно умерла.

Котэ был чем-то обязан Лесникову и взялся помочь. Он тоже не хотел убивать ни в чем не повинного ребенка и, вспомнив про Жанну, нагрузил Сергея этой проблемой. Так Оля оказалась в «Милосердии».

– Узнайте адрес Лесникова, – велела я.

Сергей быстро сообщил:

– Волгоградская улица, семнадцать, туда за девчонкой сам ездил, а зачем она вам?

– Молитесь, чтобы за это дело не взялась милиция, – сообщила я, – меня наняли родители Олечки, чтобы узнать, кто украл ребенка.

– Как украл? – остолбенел Савостин. – Да никогда я таким не занимался, что я, крыса? Сказали, от байстрючки избавиться хотят. Да девке у приемных родителей лучше даже будет. Дома отчим со свету сживет, а мать побоится мужику поперек слово сказать!

Похоже, в этой истории все только и думают о благоденствии детей!

К несказанной радости Сергея, я быстро удалилась. Он не пошел за мной, но занавески на окне заколыхались, когда «сестра» вышла во двор. Хорошо еще, что догадалась поставить «Вольво» в другом конце переулка. Чувствуя на себе чужой взгляд, заскочила в магазин и, схватив с вешалки первые попавшиеся вещи, влетела в примерочную кабинку. Через пять минут, одетая в черный брючный костюм, стерла бумажными носовыми платками грим с лица, стянула парик и, расплатившись, выскочила наружу. Как раз вовремя. По переулку в сторону магазина почти бежал Савостин. Значит, решил проследить за мной на всякий случай, увидел из окна, куда направилась.

Пока уголовник разыскивал в торговом зале «сестрицу», я преспокойненько села в «Вольво» и отбыла в Ложкино.

Домой попала как раз к чаю. Капа и девочки лакомились домашним кексом, в воздухе витал аромат свежей выпечки.

– Какой аппетитный! – восхитилась я. – Кто испек?

– Капа, – пробормотала с набитым ртом Зайка, – она здорово готовит! Знаешь, оказывается, макароны кладут в кипяток.

Я усмехнулась. Нет, все-таки Кеша любит Ольгу и готов ради нее на геройские поступки. Несколько дней назад Зайка решила сотворить макароны по-сицилийски. Соус из жареного лука и свежих помидор с зеленью ей и впрямь удался. Беда случилась со спагетти. Когда наша повариха, покипятив макароны примерно пятнадцать минут, вывалила их в дуршлаг, перед ее изумленным взором предстал единый монолит. Аппетитные белые трубочки, столь красиво выглядевшие в упаковке, в «умелых» руках Зайки превратились в какую-то странно однородную клейкую массу. Впрочем, так бывает всегда, когда лапшу бросают не в кипяток, а в холодную воду.

Удрученная Ольга попыталась расковырять содержимое дуршлага вилкой, но не тут-то было. Когда-то в давнюю давину в нашей институтской столовой подавали абсолютно несъедобное блюдо – запеканку из макарон. Больше всего приготовленные невесткой спагетти напоминали тот каменный и склизкий «лапшевник».

Бедная повариха, не понимая, каким образом получился столь диковинный результат, зарыдала. Прибежал Кеша. Убедившись, что жена не вылила себе на ноги кастрюлю с кипятком и не отрубила пальцы разделочным топориком, он принялся утешать беднягу. Но Ольга, без конца всхлипывая, твердила о собственной никчемности и невезучести. Исчерпав все мужские аргументы типа «я тебя люблю», «мне другая не нужна», «ты лучшая жена на свете», наш адвокат ухватил каменный скользкий пласт и принялся с аппетитом его кусать, приговаривая: «Но это же страшно вкусно!»

Зайка прекратила рыдать и посоветовала: «Добавь к макаронам соус». Кешка навалил на макароны сверху приправу и мужественно ел кушанье. При этом следует учесть, что он вообще ест мало и по большей части бутербродничает и кусочничает. Правда, очень скоро самоотверженного супруга чуть не стошнило, и он вынужден был призвать «службу спасения». Прибывшая в кухню Манюня тут же разобралась в ситуации и отобрала у Аркадия остатки. Повеселевшая Ольга уехала в институт. Но у Кешки и Маши конец дня пошел прахом. Примерно через пятнадцать минут у них начались желудочные колики, и потребовались ношпа, мезим, зантак и другие подручные средства. А вы попробуйте съесть на двоих огромную кастрюлю холодных спрессованных макарон – посмотрите, что будет!

Но сегодня на столе красовался изумительный кекс. Я откусила и пришла в восторг:

– Капа, ты чудесно готовишь!

– Чем же еще заниматься в провинциальной Америке, как не совершенствоваться в кулинарии, – вздохнула Капитолина.

И тут зазвонил телефон.

– Дашка, – заорал Андрей Артамонов, – знаешь, какие у нас новости? Лидуха в себя пришла.

Вот это да! Сейчас же поеду в больницу! Маня с Капой вопросительно уставились на меня.

– Лида Артамонова очнулась, – пояснила я, запихивая в рот огромный кусок ароматной выпечки, – сейчас же бегу к ней!