На крутом повороте колесницу занесло вбок, сильно тряхнув при этом, и Кира едва удержалась на ногах, поспешно вцепившись в поручень. Александр легким стремительным движением перехватил вожжи одной рукой, а другой крепко придержал даму за талию. Кире показалось, что излишне крепко, но мало ли что может показаться, не начинать же скандал из-за мелочей.

– Испугалась? – весело поинтересовался молодой король Эгины, устремляя на нее свои темные, как маслины, глаза, пылающие азартным восторгом.

– Нет, – улыбнулась в ответ Кира. – Здорово. А мне можно попробовать?

– Да ты что! – Александр тут же перестал улыбаться. – Править своей четверкой я никому не даю. Это мои кони, они четко знают, кто их хозяин, и чужого просто не станут слушаться.

– Жаль, – отметила Кира. Что такое чужой конь, она прекрасно понимала, и с величайшим сожалением распрощалась с мечтой подержать вожжи легендарной четверки эгинского короля. Поскольку Александр, видимо увлекшись своими бесценными лошадками, так и не убрал руку с ее талии, королева вежливо напомнила:

– Меня можно уже отпустить, я не упаду.

– Это у тебя что, кольчуга? – поинтересовался в ответ Александр, однако руку так и не убрал.

– Разумеется, – так же вежливо ответила Кира, – Притормози.

– Зачем? – тихо произнес король Эгины и придвинулся к ней ближе, по-прежнему держа вожжи одной рукой.

– Наша охрана отстала.

– Это нормально. Они всегда отстают у этого поворота, потому что за мной им не угнаться. Срезают дорогу и встречают меня у выезда из вон той рощи, что виднеется вдали. Так что у нас уйма времени.

– Времени на что? – ощетинилась королева, до которой начало постепенно доходить, к чему его величество клонит. Тем более его рука как раз в этот момент медленно поползла в поисках края кольчуги, не оставляя сомнений в неподобающих намерениях.

– Тебе должно понравиться, – страстно прошептал Александр, уже откровенно прижимая ее к себе и чуть касаясь губами затылка. – Ты не боишься, и тебя тоже возбуждает скорость. Это прекрасно…

В первый момент Кира растерялась. Обычно в таких ситуациях она привыкла действовать жестко и решительно, но до сих пор ей приходилось иметь дело в основном с боевыми товарищами, а тут все-таки король… Еще покалечишь ненароком, международный скандал случится…

– Ваше величество, – самым ледяным тоном, на какой только была способна, произнесла она. – Осмелюсь вам напомнить, что я замужем. За человеком, который искренне считает вас своим другом.

– Мы же ему не скажем? – еще тише выдохнул Александр и, добравшись все-таки до того места, где кольчуга заканчивается, позволил себе уж совсем неподобающее. – Зачем его так огорчать? Он ничего не будет знать.

– Ты с ума сошел!

– Да. Я знаю. Я полностью рехнулся. Я всегда считал, что воительницы – это уже не женщины. Они никогда меня не возбуждали и даже были чем-то неприятны, особенно такие, как ты, потрепанные в битвах. А теперь со мной что-то невероятное творится. Я хочу тебя, как еще ни одну женщину никогда не хотел. Это действительно безумие, но оно так приятно…

– Сломаю руку, – угрожающе рыкнула Кира, перехватывая обнаглевшую конечность и пытаясь отодрать ее от себя. Угораздило же оказаться посреди дороги в летящей на полной скорости колеснице наедине с психом! Ну что стоило послушаться мудрого и знающего мужа, когда ее предупреждали? Но зачем этому самому мужу замалчивать истинное положение дел, а не сказать прямо, что Александр ненормальный и имеет дурацкую привычку лезть на своих пассажирок, не выпуская вожжи из рук! – Оторву яйца, откушу нос, удушу и глаза по-выдавливаю.

– Разобьемся, – сладко простонал Александр. – Уроню вожжи, и разобьемся. Ну что ты такая кровожадная, неужели тебе не надоело исполнять долг и не хочется хоть немного удовольствия?

– Да что бы ты знал о долге и удовольствии, недоумок! – разъярилась Кира.

Стоит тут, красавчик, цену себе набивает, и ведь совершенно искренне считает себя несомненным источником удовольствия!

Больше всего Кира ненавидела в мужчинах самоуверенность и петушиный гонор. Такие вещи приводили ее в бешенство и пробуждали звериную жажду крови. Уже не думая ни о международном скандале, ни о перспективе разбиться, она рывком развернулась в его объятиях, оказавшись лицом к лицу, и первым делом произвела обещанную манипуляцию с глазами. Разумеется, его величество тут же оставил свои поползновения и принялся отдирать ее руку от своего лица, чтобы и вправду не лишиться зрения. А как только он отстранился на расстояние, достаточное для маневра, Кира прицельно въехала ему коленом в промежность.

Александр коротко вскрикнул и скорчился от боли, согнувшись пополам и вцепившись в вожжи обеими руками, скорее инстинктивно, чем осознанно, поскольку соображать что-либо в такой ситуации было бы затруднительно. В тот самый момент, когда его голова склонилась, над ней коротко свистнула стрела…

Первый наследник престола Поморья принц Пафнутий славился своим немногословием. Разумеется, разговаривать он в случае надобности умел, просто находил лишним тратить слова там, где вполне можно обойтись без них, что у него вполне получалось. Пафнутий умел настолько выразительно смотреть и обладал настолько богатой мимикой, что понять его неправильно было просто невозможно. До сих пор это удавалось только вечно пьяному Луи и бестолковой Ноне. А уж Шеллар и Элвис понимали безмолвную речь Пафнутия моментально и безошибочно. Сегодня обычно спокойный и сдержанный наследный принц был чем-то чрезвычайно взволнован и даже потрясен. Ответив на приветствие обычным кивком, он спешно прикрыл за собой дверь и негромко произнес: