— Так что постараемся проскочить по краю болота, прямо по опушке леса, Вим снял винтовку с предохранителя. Рууд сделал тоже самое и наемники продолжили путь.

Через некоторое время земля у них под ногами стала мягкой. Еще через полсотни шагов ступни начали увязать в дурно пахнущей кашице, а оставленные путниками следы быстро заполнялись водой.

— Все. Гляди в оба по сторонам, а я нам по остроге сварганю, иначе мы влезем в такое…

Стрела, просвистев над ухом у мальчика, вспорола ткань рюкзака Ван Хогдалема и отскочив от чего-то твердого, упала в осоку. В осоку же за ней упал и Вим, быстро перекатился на пригорок за камыши и выстрелил.

Из леса послышалось не громкое «хык» и что-то тяжелое, ломая ветки, рухнуло вниз.

Где он там кого увидел? Да еще и попал!

Рууд, который плюхнулся прямиком в болотную жижу, неуклюже перевалился на сухое место, и тут же в облюбованную им лужу шмякнулись сразу две стрелы, на одной из которых была привязана алая ленточка.

— Пижон, — тихо пробормотал Ван Хогдалем, покосившись на меченную стрелу, и уже громче. — Нос! А поговорить? — и сразу откатился в сторону. И надо сказать, вовремя, потомучто в пригорок, где только что лежал старый наемник, тут же воткнулось несколько стрел.

— А что с тобой говорить, падлюка Роттердамская? Ты Кляйну мозги вышиб.

— Не смеши, Нос! Откуда у Кляйна мозги? Отродясь не было! — Вим выстрелил на голос и снова увернулся от очередной порции стрел.

— А за Носа отдельно ответишь. Радван меня зовут! Понял?

— Понял, Нос.

Бах.

Шлеп.

Бах.

Шлеп.

Так они и разговаривали. Рууд решил не вмешиваться в их «дружескую беседу». Стрелял только глазами. Один раз, заметив слегка качнувшуюся ветку, едва не выстрелил из винтовки, но передумал.

Но вот листва справа зашевелилась слишком уж активно. Похоже их пытаются обойти с тыла!

Рууд прицелился и нажал на спусковой крючок.

— Ы-а-а, — из кустов вывалился здоровый детина со свежим ивовым венком на голове и запрыгал на одной ноге. Пока мальчик раздумывал, (добить или не добить?) Лесной стрелок нырнул обратно в кусты.

— Что же ты, разгрузка членистоногая, проныра ты, катакомбная, пантронташ ползучий, делаешь? Сам, гильзоплюй вонючий, поговорить хотел, а сам, отсырей твой поганый порох, мне людей калечишь?

Вим махнул Рууду рукой. Не стреляй мол пока.

Наступила тишина, нарушаемая лишь лягушачьими терками «за жисть».

— Слушаю э-э-э… Радван.

Во-во, слушай. И цевьенышу своему недоструганному скажи, чтобы слушал.

Опять тишина. По всему видно, там, в лесной чаще идет напряженный мыслительный процесс. Даже слышно как скрипят у Стрелков мозги. Или это все-таки скрипят деревья на ветру?

— Двести, — донеслось наконец из-за кустов.

— А я говорю тридцать пятьсорокпятых.

— С ума сошел что ли, респиратор ты, молью поеденный? На кой мне твои железяки, если у меня на всю банд… На всю общину, одна двустволка ржавая? Думать надо, боек недопиленный. Ладно. Тридцать байеров и разбежались. Девять грамм тебе в задницу.

— Значит так. Я вот здесь на пригорке оставляю тебе упаковку в двадцать аспиринов, — Вим полез в рюкзак, — и не дай бог что, Нос. Я лично на кресте над твоей могилой алую ленточку повяжу. Слышал?

Из зарослей послышалось недовольное бормотание, что в принципе можно было расценивать, как согласие.

Наемники не стали дальше искушать судьбу и быстренько ретировались. На твердую почву они ступили только ближе к вечеру, когда покрасневшее от усилий удержаться на небосводе солнце, наконец-то, сдалось и расслабленно заскользило к линии горизонта.

— А все-таки мозги я Кляйну не снес, — заговорил, молчавший все это время Ван Хогдалем, — в ягодицу я ему попал. Ну если у него мозги там, то извиняйте.

Поселение механиков, гордо именуемое Город, Рууд заметил издалека. Его и не возможно было не заметить. Город шумел, город пах, город светился. Да еще огроменный полосатый столб возвышался над окресностями.

— Труба ТЭЦ, — объяснил Вим. — Тут, как вы нас называете, Прежние тепло делали, а потом его в дома доставляли.

— На автомобилях, да?

— По маленьким трубам в земле, дурень. По таким, как у нас в подвале, где теперь картошку выращивают.

— А-а-а, — мальчик так и остался стоять на дороге с открытым ртом. Это все слишком сложно для него. Как можно что-то доставлять по трубам? Туда же ни повозка, ни автомобиль не влезут.

— Пошли.

Город механиков был окружен большой бетонной стеной, явно построенной еще Прежними. Нынешнее поколение механиков только слегка подлатало ее, заложив рухнувшие от времени участки.