С другой стороны, что может еще произойти? Посол не уехал, союз не разорван… а вот с приданым для новой девицы придется расщедриться всерьез. И выбрать такую кандидатку, чтобы на нее не могла упасть и тень скандала.

Девицы найдутся, в том числе и с приданым. И безупречные девицы. Этого добра, слава Богу, в Аурелии есть… признаться, Папе предлагали не самую выгодную партию. Подходящую для бастарда Его Святейшества, не более и не менее того. Что ж, придется подняться на ступеньку повыше. И на этот раз внимательно следить за тем, чтобы невеста понимала, как ей повезло, и была к жениху любезна и внимательна. В конце концов, он привлекателен, молод и в границах Аурелии ни в чем дурном себя не проявил. А что колода, льдом облитая, в январе месяце на стужу выставленная, это… придется потерпеть.

Неужели Жанна права, и я в самом деле ревнив к чужому счастью?

По утрам Людовик всегда наносил визиты вежливости своей нынешней супруге. Иногда просто для удовольствия — Маргарита отличный собеседник, иногда для пользы: королева еще и мудрый советчик. Нынешний случай был из таких: нужно начинать всю эту тягомотину с поиском достойных невест, а кому, как не Ее Величеству знать, кто из девиц не подведет? Жанна тут не помощница, она пока в этом еще не вполне разбирается.

Конечно, на Жанну можно положиться, но с Маргаритой они вместе тянут воз Бог знает сколько лет… И она, например, сразу поняла, что это значит — когда король узнает об опасных вещах только от стороннего человека. Так что прежде всех невест обсудили они дворцовую стражу — и то обстоятельство, что такие приметные люди как Жан де ла Валле и Карлотта Лезиньян смогли проникнуть в посольский флигель, не привлекая внимания — и столь же тихо его покинуть. Понятно, что пройти им помогли — наверняка Жан уговорил кого-то из посольских высокородных оболтусов, но внешняя стража не ромская, своя. И она проворонила все на свете, причем дважды.

Или в первый раз — проворонила, а во второй раз голубки выходили как почетные гости, с посла станется, и гвардия решила, что так и нужно. Но стража должна была — невзирая на приказ Марии — донести еще и о прошлом происшествии.

Определенно, в этом дворце необходимы серьезные перемены. Следовало было начать еще год назад, сразу после коронации. А он пожалел людей. Не стал менять всех, кроме самых ненадежных, положился на человеческую добросовестность — вот и получай. Ничего, с переменами заминки не будет.

Он, конечно, не покойный двоюродный дядюшка, но и не покойный двоюродный кузен — чтобы на нем кто попало верхом ездил.

— Я подберу ему хорошую девушку, — сказала Маргарита. — среди его полной ровни таких мало, но если я могу смотреть выше, найдутся. Но мне совсем не улыбается застрять еще на год, на два во дворце из-за этой юной вертихвостки.

Вот об этом король не подумал. О том, что папская грамота с диспенсацией для Ее Величества, позволяющей Маргарите наконец-то уйти в монастырь, находится в руках посла. И о том, что посол наверняка не сделал ничего ни дуре Карлотте, ни ее кавалеру ровно потому, что это для него слишком мелко — связываться с сопляком и девчонкой. Он потребовал от короля услуг. Корво еще тогда, еще вчера прекрасно знал, что за оружие в его руках — и почему оно позволяет папскому ублюдку требовать услуг.

И посол знает, куда бить.

Король не может, не может, не может в условиях войны ссориться с Ромой. Не может разойтись с женой сам. И у него нет своих сыновей. Да что там, у него и дочерей нет. Его наследник — герцог Ангулемский, чертова птичка Клод. А следом — клодов братец Франсуа, который еще хуже, потому что у Клода перья сверху, а у того — в голове. Королю нужна эта диспенсация, нужней воздуха… и была бы нужна, даже если бы он не любил Жанну. А его любовницей вдовствующая королева Арморики быть не может.

Тоже — не может.

До вчерашнего дня, до всей этой возмутительной истории, посол не рискнул бы угрожать тем, что задержит бумагу. А сейчас он в своем праве.

Людовик знает, что, скорее всего, ему никто и не думал угрожать. Он знает — некоей удаляющейся частью себя, что почти наверняка просто пугает себя сам. Что это просто усталость, напряжение, чертов этикет, чертова пророчица и уж точно чертова холера и проклятый неизвестно чей идиот в Марселе, который не придумал ничего лучшего, чем попытаться спровоцировать де Рубо на атаку — будто самый спокойный и опытный полководец по эту сторону моря, извини, Пьер, полезет в драку из-за каких-то мастеровых… и чертова необходимость быть вежливым, доброжелательным, справедливым — сутки за сутками, без конца и края…

Его Величество Людовик VIII возвращается в свой кабинет. Садится в кресло. Звонит в колокольчик — зовет капитана гвардии.

— Господина коннетабля де ла Валле, его сына Жана и девицу Карлотту Лезиньян-Корбье, фрейлину вдовствующей королевы Марии — взять под арест. Немедленно.

…а в Городе сейчас кончается весна, с холма — отличный вид на Форум, но дело и не в виде, не в холме, скорее, в воздухе. Его не назовешь ни свежим, ни приятным, лишь единственно возможным, другого нет. Другому не бывать. И даже солнце через эту дымку, сквозь вечный шум греет иначе. Рома. Вечер. Дом. Колокола, колонны, камень… солнце — раскаленная вишня, падающая за горизонт.