– У меня вопросов больше нет, – кивнул вредный блондин, – Игорь?

– Нет.

– С вами мы уже все обговорили отдельно, – сказала Эни.

Джек чуть склонил голову и прошептал мне на ухо:

– Не нервничай так, все хорошо. Сам союз уже заключен, остались только формальности.

– Зачем ты притащил сюда Урша? – прошипела я, – человеку тут что делать?

– Он просто будет свидетелем, на всякий случай, – оттветил Джек, не повышая голоса, – если что-то случится, то он будет очень кстати.

– Если что-то случится, то он будет трупом, – фыркнула я, отстраняясь.

– Или оборотнем, – с нажимом произнес Джек, – пусть и неистинным.

– Сам и будешь обращать! – возмутилась я такой наглости, – у меня на него зубы, тьфу, лапа не поднимется.

– Потом поговорим, – больно ущипнул меня учитель.

Между тем заключение должно было, по идее, начаться, а вот как оно должно было проходить? Для меня это было тайной за семью печатями. И мне это чрезвычайно не нравилось.

– Мой дом – твой дом, – сказала Эни, протягивая мне ладонь.

– Мой дом – твой дом, – ответила я, сжимая ее.

– Мой дом – твой дом, – Джек пожал руку Виттэсу.

– Мой дом – твой дом, – я ощутила холодную ладонь Игоря и тихонько вздрогнула.

Он ободряюще улыбнулся и подмигнул. Я смутилась и разжала ладонь.

Машинально потирая руку, я отошла в угол комнаты и села рядом с Уршем. Вампиры переговаривались между собой, было ощущение, что свершилось что-то великое, что вдобавок трепало нервы всем присутствующем на протяжении последнего времени. Меня не покидало ощущение, что с этого момента дороги назад у меня нет.

– Вот два договора, – протянул мне Джек папку, – по две копии каждого, все уже подписанные. Подпиши нам наши экземпляры, будь добра.

– Ага, хорошо, – я вытащила из папки четыре листочка и пригляделась к ним – текст везде одинаковый, меняются только цепочки 'Де Лионкур с Мантихорами', 'Тануки с Мантихорами'. Надо думать, 'Де Лионкур с Тануки' уже давно подписан и в сейфе лежит, блин, – ручка есть?

– Кровью, Марыся. Кровью, – захихикал мерзкий Виктор, – первый раз договор с вампирами подписываете?

– Если все остальные вампиры похожи на вас, то последний, – не выдержала я, – перо дайте, будьте добры.

– А вот и не подеретесь, – с ноткой угрозы встал между нами Джек, протягивая мне перо и хрустальную рюмочку с маленьким скальпелем внутри, – держи.

– Слушай, а я душу Дьяволу не продам сейчас? – прошептала я Джеку, сцеживая кровь из порезанного пальца в сосуд.

– Нет, ты сейчас просто по лбу получишь, глупый ребенок, – прошипел Джек, шлепнув меня по руке, – хватит уже доить свой палец, расписывайся.

Я окунула перо в кровь и прикоснулась к листу 'Де Лионкур'. Перо отказывалось писать. Я нервно покосилась на Джека и тряхнула рукой. Договор украсился живописными кляксами, я торопливо начала их стирать тыльной стороной руки. Капли размазались тонким слоем, у меня возникло ощущение, что я на бумаге кому-то руку отпиливала. Сзади тихо хихикала Эни, Джек прочистил горло и угрожающе навис надо мной. И как-то сразу перо записало…

– Так-то лучше, – фыркнул учитель, забирая у меня оба листочка, – Игорь, это ваша копия.

– Благодарю, – рыжий вампир покосился на бумагу, которую я подписывала первой, фыркнул, но ничего не сказал, натолкнувшись на взгляд Джека.

Я поспешила отвлечь внимание учителя: – Мне нужно уходить уже, скоро с учеником встреча. Выйди со мной на лестницу, хорошо?

Джек молча кивнул. Я попрощалась со всеми и вышла в коридор, оделась и открыла дверь. Джек стоял на лестнице и курил.

– Что ты опять задумала, малышка? – посмотрел он на меня.

– Не знаю пока, – вздохнула, – надо будет уйти ближе к зимнему излому на некоторое время, и если уход под большим вопросом, то возвращение прямо-таки под огромным.

– Бывает, – равнодушно пожал плечами вампир, – что тебе от меня надо?

– Если я не вернусь, не расторгай союза. Во всяком случае, сразу. Я поговорила с Безродной, если что-то случится, она поможет им во всем. Если ты не сможешь или не захочешь помогать, то хотя бы не мешай.

– Привязать бы тебя к дереву да хорошенько плеткой отхлестать, – вздохнул Джек, – может, думать бы начала. Разберемся. Будет время, будем думать. А за такие упаднические мысли обязательно выпорю.