– Вы мало бывали в Лондоне, малышка, поэтому и представить себе не можете, что такое Лондонский порт с его доками. Пьяные моряки валяются в сточных кана­вах, отбросы и вонь на улочках – поразительные, а драки, потасовки и даже убийства там плевое дело. – Черные глаза быстро заглянули ей в лицо. – Вы знали, что Британский военный флот обманом вербует матро­сов на службу?

Рэйвен кивнула. Она слышала о преступной практи­ке посылать вооруженных дубинками головорезов на улицы портовых городов, чтобы те, избив попавшихся в их лапы несчастных до потери сознания, отвозили свои жертвы на корабль. А уж там начиналась мучительная агония службы неподготовленных и не желающих слу­жить на военном корабле людей. Это несколько раз слу­чалось и в Корнуолле, правда, она не знала никого лично из бесследно исчезнувших. Но ужасающие рассказы мужчин из Сент-Айвза о болезнях, телесных наказани­ях, нищенской зарплате и бытовавших там извращениях навсегда отвратили сердце Рэйвен от военного флота ее величества.

– Это произошло чуть дальше Бэттерси, – продол­жал Дмитрий. – Мы шли по улочке и наткнулись на бедня­гу индуса, которого избивала шайка этих мерзавцев – вербовщиков, а вокруг стояли люди, которые и носа на улицу не кажут, пока не наступит ночь, они стояли и просто глазели. И конечно, никто из них не вмешивался, чтобы как-то помочь бедняге.

– Думаю, джентльмены вели бы себя не лучше, ока­жись они в такой ситуации в более поздний час, – мягко возразила Рэйвен.

Дмитрий пожал широченными плечами и на секунду пригорюнился.

– Наверное, вы правы, малышка. А-а, Бог с ними, нечего впустую оплакивать человечество, иначе останешь­ся в грязных лохмотьях и сам станешь нуждаться в сочув­ствии. Короче, индус был маленьким и сухоньким, совсем невзрачным на вид и уже едва ли не терял сознание, когда подоспели мы с капитаном и разогнали толпу.

Рэйвен представила себе, как головорезы разбегаются от одного вида Дмитрия; в праведном гневе он был, ко­нечно, страшен – со сверкающими глазами и развеваю­щейся бородой, а гигантская фигура Шарля широкими шагами спешит ему на помощь. Дмитрий, заметив легкую улыбку на ее губах, довольно хмыкнул от приятного вос­поминания.

– На это стоило полюбоваться, моя маленькая при­нцесса! Я схватил двоих подонков за воротник и столкнул их лбами, а Шарль расправился еще с двумя или тремя, швырнув их в реку. Остальные не стали ждать своей оче­реди и рванули с места событий так, что пятки сверкали!

– А индус, что было с ним?

– Зверски избит, бедняга. Но мы перевязали его раны и отнесли до ближайшей пивнушки. Капитан хоро­шо заплатил за комнату и уход за ним, а потом мы ушли… как он и просил, но не раньше, чем он поведал нам кое-что в благодарность за спасение.

Рэйвен слегка повернула голову, чтобы взглянуть в сторону капитанского мостика, где Шарль Сен-Жермен все еще увлеченно обсуждал что-то со своим суперкарго. Он стоял к ней спиной, муслин рубашки натянулся на мощных мышцах. Рэйвен с трудом проглотила комок в горле, поражаясь, с чего это ей взбрело в голову, что он бессердечный преступник. И его рассказ о контрабандном роме полностью подтвердился, когда она расспросила удив­ленного Джеффри Литтона. Ром действительно был свое­образной помощью, как и утверждал Шарль. Кроме того, она узнала, что Джейсона Квинтрелла зачислили в коман­ду, несмотря на молодость и отсутствие опыта, поскольку капитан согласился испытать его, узнав, что у парня на руках сестра-инвалид и мать при смерти и они нуждаются в деньгах. Значит, безжалостный манипулятор и жесто­кий, бессердечный человек превращался при желании в совершенно другого, каким она его знала только со слов Дмитрия и Джеффри Литтона, а им она полностью дове­ряла. Был, оказывается, и совершенно другой Шарль Сен-Жермен.

– Существует, малышка, сокровище, – продол­жил свой рассказ Дмитрий, – которое люди без устали ищут вот уже девять лет, с самого дня смерти раджи сикхов Ранджита Сингха. Сокровище это дороже тыся­чи кладов. С такими деньгами я снова смогу занять преж­нее положение в обществе, а капитан… – Он пожал плечами и хитро улыбнулся: – Он тоже сможет полу­чить все, что пожелает, хотя я не уверен, что он знает, чего ищет.

– И этот индус, которого вы спасли, просто взял и выболтал вам такую тайну? – недоверчиво спросила Рэйвен.

– Нет, нет, малышка, он всего лишь назвал нам имя человека, в чьи руки попало сокровище!

– И что же это за сокровище? – заинтересовалась Рэйвен, еще никогда не видевшая Дмитрия таким воз­бужденным, разве что однажды, когда они обсуждали его любимые красные вина и прошлые любовные похожде­ния. – Золото? Серебро?

– Нет, моя красавица, это алмаз, самый ослепитель­ный из всех существующих на свете. Он очень известен и зовется «Кохинор» из империи Моголов.

Рэйвен никогда раньше не слыхала об алмазе, но ро­мантическое название тут же вызвало в воображении блес­тящий камень величиной с человеческий кулак, сверкающий и завораживающий своей красотой, обладание которым дарило человеку привилегию чувствовать себя поистине королем.

– На персидском языке «кохинор» означает «гора света», – торжественно сообщил Дмитрий. – И правда, человек, обладающий таким алмазом, поставит весь мир на колени.

– А почему же тогда индус открыл вам свою тайну? Почему сам не разыскал его?