Он опять посмотрел на меня как на ненормального. И в самом деле, как можно ответить «да» или «нет» на такой вопрос?

— Ты знал, что Снейп поддерживает Дамлбдора?

Малфой уверенно кивнул.

— И никому ничего не сказал? — кажется, я давно столько не удивлялся. — Почему?

Он смерил меня возмущенным взглядом и начертил в воздухе крест. Я удивленно сморгнул. Он начертил крест еще раз. И вдруг до меня дошло.

— Потому что он твой крестный?!

Малфой устало кивнул. Я и не думал, что он может руководствоваться такими соображениями… хотя для слизеринцев семья, похоже, важнее всего.

— А ты не знаешь, кто его выдал?

Он опять сердито на меня зыркнул. Ну конечно: если бы он знал, то, наверное, как-нибудь, да предупредил бы…

— Извини, — я и сам не понимал, за что извиняюсь, но мне это почему-то показалось правильным. — Я, наверное, пойду скажу Северусу…

Малфой вдруг отчаянно замотал головой.

— Что? — в который раз за полчаса удивился я. — Не говорить? С какой стати?

Не успел я оглянуться, как он сполз с кровати, подошел ко мне и мертвой хваткой вцепился в мои руки, тряхнул как следует, потом еще раз помотал головой.

— Ты что, чего-то боишься?

Малфой кивнул и на мгновение задумался, потом лицо его просветлело, он кивнул еще раз, показал пальцем на себя и как-то странно махнул рукой. Я почувствовал, что у меня голова начинает кружиться от всей этой жестикуляции. Что он имеет в виду?

А потом меня осенило.

— Малфой, мы оба придурки. Ты писать умеешь?

Он просиял и даже улыбнулся, однако тут же снова помрачнел и пожал плечами — ну или попытался пожать. Н-да, координация-то у него так себе.

— Ладно, давай попробуем. Попытка не пытка.

Я разыскал карандаш и лист бумаги, положил их на стол и поставил Малфоя на стул так, чтобы он мог писать. Первые же тридцать секунд показали, что лист я должен придерживать. В результате пяти минут мучений выяснилось, что худо-бедно объясняться мы сможем, но мастера эпистолярного жанра из него в ближайшее время не выйдет.

«ОН МЕНЯ ОТДАСТ В МИНИСТЕРСТВО», — вывел Драко большими корявыми печатными буквами.

«А ведь может, — растерянно подумал я. — Снейп тот еще параноик. А что там сделают с Малфоем, одному Мерлину известно, и то еще не факт».

— Ладно, — согласился я, — я ему пока не скажу. Но у меня есть условия.

«ВАЛЯЙ», — написал Малфой.

— Во-первых, ты перестаешь хулиганить. Во-вторых, не смей брать без спроса мои вещи…

«ПОТТЕР, Я СДОХНУ ОТ СКУКИ!» — не поленился написать он.

— Ладно, черт с тобой, можешь брать книги, только не вздумай их жевать.

Малфой отчего-то покраснел, но опять кивнул.

— И в-третьих, ты больше не будешь донимать меня и моих друзей. Я имею в виду потом, в Хогвартсе. Мне не до этих глупостей.

Он надулся и замолчал.

— Не хочешь? Тогда я, во-первых, немедленно обо всем расскажу Снейпу, а во-вторых, непременно поделюсь с приятелями особенностями твоего летнего отдыха.

Как ни странно, на его лице промелькнуло что-то вроде уважения. Он еще немного подумал, вздохнул и написал:

«ИДЕТ».

Я кивнул и — честное слово, машинально! — протянул ему руку. Он обалдело посмотрел на меня, потом на руку, схватился за нее и вдруг начал хохотать — да так, что чуть не свалился со стула, я его еле поймал. Мне понадобилось целых полминуты, чтобы понять, почему он ржет. В самом деле, нужно же было шесть лет междоусобной войны, чтобы в конце концов придти к тому же, с чего начали!

— Да, долго же я собирался, — выдавил я, когда мы наконец отсмеялись.

Малфой молча пододвинул к себе бумагу и, посапывая от усердия, вывел:

«Я ВСЕГДА ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ТУГО СООБРАЖАЕШЬ, ПОТТЕР!»

Отчего-то я даже не обиделся.

Как ни странно, Малфой до сих пор держит слово: в доме уже четвертый день тишь да благодать. Снейп поглядывает на меня с подозрением: видимо, опасается, не наложил ли я на нашего «подкидыша» Империус.

Надо сказать, что двухлетний ребенок, увлеченно изучающий учебник по зельеварению, — зрелище совершенно дикое.

Жить стало намного проще: теперь я вынужден притворяться сопливым младенцем на два-три часа в сутки меньше. Я все равно куда больше сплю, чем остальные, но это и к лучшему: так время идет быстрее.

А по вечерам у меня наконец-то есть возможность почувствовать себя homo sapiens и почитать. Поттеру, судя по всему, интеллектуальные удовольствия недоступны: он часами валяется на кровати, засунув в уши эти странные затычки с веревочками, и «слушает музыку». Впрочем, если то, что он при этом подвывает себе под нос, может служить хоть каким-то представлением о маггловской музыке, то я очень рад, что я не маггл.