— Нет, мэм, мисс Винг. Дело не в этом. Все эти дети. Всё утро гоняю их отсюда. Бегут отовсюду — посмотреть, где было убийство.

Неожиданное продолжение. И неприятное.

— Вот и ещё одна, — тёмная голова в косичках показалась в кустах и тут же исчезла.

— Днём и ночью готовы к проказам. Но вреда не хотят.

— Конечно... если не начнут собирать сувениры, — Фредерика не очень любила детей. А проработав несколь­ко недель в детском отделении городской библиотеки Нью-Йорка, приобрела почтительное уважение к их спо­собности к проказам. Но, наверно, сельские дети полегче... Она задумалась. Возможно, это хороший предлог позво­нить в полицию и прислать охрану. Вряд ли Питер согласится снова здесь ночевать... но она не могла при­знаться, что боится... Нет, если это сработает, будет замечательно. Она встала, сказала Крису, чтобы он подо­ждал ещё несколько минут, и пошла в кабинет звонить. Дежурный сержант был вежлив, но не очень уступчив. Фредерика снова попросила позвать начальника, после­довала долгая пауза. Наконец она услышала голос Тэйна Кэри.

— Простите, Фредерика, — сказал полицейский, пре­жде чем она заговорила, — сержант Браун сказал мне, что вы звоните и просите прислать человека. Я и сам соби­рался послать. Надо было догадаться, что дети не упустят случая поиграть. Беда в том, что хотя мне и выслали помощь из Ворчестера, два человека, которых я просил, ещё не появились. Но я сейчас пошлю Брауна. А сам посижу здесь, пока они не явятся. Должны появиться с минуты на минуту.

— Всё в порядке, Тэйн, боюсь, что я слишком надоед­лива. Я бы не беспокоилась так, но это дом не мой, а мисс Хартвел, — она была довольна своим голосом: он звучал обычно и спокойно. И не слишком озабоченно.

— Знаю, и мы с Питером считаем, что кто-то должен с вами побыть. Вообще я бы хотел поставить людей в разных местах. Поэтому мне и понадобилась помощь.

— Никакой спешки, Тэйн, — торопливо сказала Фре­дерика. — У меня здесь Крис. Его рабочие часы закончились, но я уверена, он побудет, пока не появятся ваши новые люди.

— Ну, хорошо. Спасибо, — в трубке щёлкнуло, и Фредерика почувствовала, что разочарована. Ей хотелось спросить, куда поставят людей и нет ли свежих новостей. Но, наверное, ему нужно так говорить, особенно по телефону. Она встала и вышла на крыльцо за посудой. Крис дремал на полуденной жаре и, когда Фредерика разбудила его, не очень хотел оставаться один. Поэтому она решила отложить своё бегство в сад и без энтузиазма вернулась за свой рабочий стол.

Работая, Фредерика продолжала размышлять о Мард­жи. Что она делала в теплице посреди ночи? Почему былатак расстроена сегодня? Зачем ей эта несчастная табакер­ка? Фредерика испытывала чувство вины. Если бы удалось заставить себя хорошо относиться к этой девочке, может, пожалеть её. Тогда удалось бы уговорить её остаться и добиться признания. Записная книжка. Что за вздор! Чем больше она думала о Марджи, тем больше понимала, что совершила ошибку. Питер всегда относился к этой девоч­ке добрее, чем она. Он успокоил бы её. Какой же она никчёмный Ватсон, думала Фредерика. И материнских инстинктов у неё нет.

От этих неприятных мыслей Фредерику избавило по­явление полицейского. Им оказался сержант Браун, которого она уже знала: именно он дежурил в ночь после смерти Кэтрин Клей. Приятный молодой человек с от­крытым лицом; гораздо приятнее, чем по телефону. Возможно, сказывалось воздействие полицейского участ­ка и тени Тэйна Кэри. Фредерика предложила ему кофе со льдом, он принял его с готовностью, сказал, что отпустит Криса, а сам будет «держаться поблизости». Фредерика рассказала ему о своем плане бегства в сад, и он одобрительно кивнул.

— Я буду считать, что вас нет, мисс Винг, — сказал он. — Не так мы обычно принимаем новичков в Южном Саттоне, штат Массачусетс.

— Знаю. Прекрасное место.

Сержант Браун начал распространяться о красотах городка, но Фредерика остановила его.

— Да... а сейчас я соберусь.

Молодой человек прошёл к задней двери; большой загорелой рукой он пригладил прекрасные набриллиантининые волосы, прежде чем надеть шляпу. Открывая дверь, он громко сказал:

— Не беспокойтесь, мисс Винг. Когда я на дежурстве, я на дежурстве. Вы понимаете, о чём я. Я хорошая сторожевая собака.

Сторожевая собака, — это хорошо. И это заставило вспомнить о Питере. Тоже хорошо. Выходя через заднюю дверь, Фредерика попрощалась с Крисом. Он оживлённо ответил. Десять минут спустя она устроилась в густой траве под старой грушей, раскрыла книгу, а ещё десять минут спустя крепко спала.

Поспав в саду, Федерика почувствовала себя гораздо лучше. Медленно встала, собрала чистую бумагу, неис­пользованную ручку, непрочитанную книгу. Посмотрела на часы и удивилась: она проспала три часа. Когда она вернулась в дом, сержанта Брауна не было видно.Боясь тишины и одиночества, Фредерика, входя, громко хлоп­нула дверью. Звук подбодрил её; она также подумала, что это вызовет её защитника. И оказалась права. Через несколько мгновений в кухню просунул голову сержант Браун. Фредерика готовила там свежий чай со льдом. Он взял предложенный стакан и немного задержался, чтобы поболтать, прислонившись к двери спиной и скрестив перед собой длинные ноги.

— Беспокоили вас дети? — спросила Фредерика, с удовольствием прихлёбывая чай.

— Нет, — полицейский рассмеялся и добавил: — Как кошка, которая в доме отпугивает мышей. По отноше­нию к детям полицейский — то же самое.

— Боюсь, вам было скучно. Вы уж простите.

— По правде говоря, я не прочь передохнуть. Пока нам больше в Южном Саттоне фейерверк не нужен. Аминь.

— Мне казалось, вы молоды и должны любить фейер­верк, — Фредерика чувствовала, что говорит глупости. Но даже глупый и бессмысленный разговор лучше, чем ничего. Широкая спина сержанта Брауна и пистолет у него на поясе подействовали на неё успокаивающе. Она предложила ему ещё чая и наполнила стакан, прежде чем он смог отказаться.