— Завтра покажешь?

— Обязательно. Я как-то не сообразил, что ты его не знаешь…

Арика замолчала, а когда задала следующий вопрос, ответа не получила. Вгляделась в расслабившееся лицо мужчины, едва видное в полумраке и поняла, что он заснул. Сильно, видно, вымотался сегодня.

Она накрыла мужа одеялом, так, чтобы до него не добирался прохладный воздух, накинула одежду и выбралась к костру. К ее удивлению, Вортинг не спал, подкармливая огонь ветками. Уже ж ближе к полуночи! Если вообще не заполночь. Сегодня они с Жоротом увлеклись, кажется. Слегка. Она усмехнулась про себя — еще бы, с этими чертовыми откатами…

Проводник встретил ее внимательным взглядом.

— Не спится? — поинтересовалась женщина.

— Неважно. Завтра выходим только во второй половине дня, верно?

— Предписание целителя, — хмыкнула Арика. — Отдохнуть как следует.

— Вы… тоже некромант? — вдруг спросил Вортинг.

Она, глядя в его настороженное лицо, чуть улыбнувшись, покачала головой:

— Я трансформер.

— Превращение в животных? — уточнил явно успокоившийся мужчина.

— Пластическая трансформация… Ну, изменяю лицо, реже тело. Могу ненадолго, могу на всю жизнь, — отозвалась Арика, щурясь на языки пламени. И тут же вернула вопрос:

— А чем вас так нервируют некроманты?

Вортинг скупо усмехнулся, отвел взгляд, но все же ответил:

— Среди моих знакомых много обладателей «страж-черепов».

— Простите… — Арика растеряно уставилась на проводника. — О чем речь? Я в Клане совсем недавно, а там, где я жила, такого не было.

Слово за слово она услышала любопытную историю. Оказывается, довольно большой процент местных семей проклят. Выражается это в том, что в домах в правом углу от входа находится череп. Вполне себе материальный, и когда приходит кто-либо новый в гости, а также обязательно раз в сутки, череп трансформируется в голову и «обличает» — рассказывает о том, как его убили, и кто это сделал. Обычно виновник — предок семейства, проживающего в доме. Иногда уже пра-пра-пра-пра… То есть проклятие передается из поколения в поколение. В одно время в этой местности был распространен обычай кровной мести, так что «семейства с черепами» отнюдь не редкость.

Пытаться похоронить череп бесполезно. После похорон в дом сутки невозможно зайти — ощущение такое, что тебя давят стены, или жуткая паника, или неконтролируемый страх, или еще что. Иногда люди даже с ума сходили, если вовремя не сбегали на улицу. А на следующий день череп появляется на прежнем месте.

Избавиться от него можно только с помощью некроманта. Да и навести такое проклятие можно, тоже только заключив договор с некромантом, но если «навести» они никогда не отказывают, то уговорить снять еще не удавалось никому.

— И что такого страшного в этом проклятии? — уточнила Арика. — Ну, говорит. Мало ли, что предки понаделали.

— Мало ли, — усмехнулся Вортинг. — Из-за «стражей» здесь распространена очень строгая иерархия, особенно это касается браков. Редко кто соглашается родниться с «проклятыми», тем более, что частенько проклятие распространяется и на новоявленных родственников. Соответственно, местные разделились на два клана, но «проклятые» по умолчанию малочисленней и потихоньку вымирают.

— А бывает, что проклинают невиновных?

— Вроде как не случалось, — признал мужчина.

— Проклятие, наверное, же кончится когда-нибудь? — продолжала уточнять женщина.

— На моей памяти и памяти моего отца и деда черепа исчезли у шести семей, — отозвался Вортинг. И добавил. — И у одной появился.

— Ага. То есть, вы все под дамокловым мечом, да? Но… ведь это только за убийство, верно?

— Ну да, — неохотно признал проводник. — Но иногда бывает, что убийство необходимо.

— Но не за каждое же! — продолжала настаивать женщина.

— Не за каждое… Только если договоришься с некромантом, — мрачно отозвался тот.

— Так. Это все понятно. Но за что вы некромантов-то не любите? — вновь задала вопрос Арика. — Как я поняла, проклятие насылают не они, а ваши собственные земляки, причем немаги.

Ответом был недоуменный взгляд, потом что-то вроде снисходительной усмешки:

— Если ваш ребенок приохотится к наркотикам, как вы будете относиться к продавцам этой дряни?

— Своеобразная параллель, — пробормотала Арика.

— И какое вообще право они имеют вмешиваться в нашу жизнь? Мы сами караем своих убийц, это не их дело!

Арика с любопытством смотрела на проводника. Тот устало заметил:

— Я так думаю, это им просто выгодно. Силу они получают от проклятия или от людского горя… Как вампиры от крови. И не надо на меня так смотреть! Я старый, одинокий человек, меня проклятиями не испугаешь.

— Тогда не устраивайте истерик, старый и одинокий человек! — презрительно отозвалась Арика. — И не надо перекладывать на других свои жизненные неудачи. Что, в вашем доме тоже череп? Поэтому и не женились, и детей нет, да?