Шрифт:
Йена
Немецкий вечер праведен и тих,дверь ресторанная давно закрылась.Ни зги! Ночь, как заброшенный рудник,за окнами вагона Йена скрылась.Здесь жил мой романтический двойник,ему свобода полная открылась,вслед ветер революции возник,на стук Германия соединилась.В зеленом доме тюлевый ледник,под треск поленьев, будто проводник,сама в себе античность завершилась.Новалис, Шлейермахер, Шеллинг, Тик,Два Шлегеля и Фихте – это в нихглобальная Европа проявилась.2004 Магадан
Колымский тракт по виду холодит,слышны здесь звуки тысяч ораторий,плач палачей, закованный в гранит,и пенье жертв из райских консисторий.Снег тянет человека, как магнит,хотя и нежен, как края магнолий,он трупы, будто золото хранит,и заметает след без церемоний.Пастельный воздух к вечеру хрустит,уходят звезды в свой ночной транзит,под звук прибоя, в ярость антиномий.Смерть вызывает праведный ринит,всю эту землю с небом породнит,и превратится в сумму предысторий.2003 Сергиев Посад
Монахи, как небесные грачи,молитвой правленой, как острой бритвой,срезают нечисть на полях души,как Пересвет, пружинясь перед битвой.Приют здесь Годуновы обрели —фамильный склеп конструкции нехитрой,по их вине Лжедмитрия полкиедва не стали главным нам арбитром.Здесь Сергий Радонежский во все дниспрямляет судьбы мира и мозги,а мощи отче сладко пахнут миро.Юродивые странники вошли,расселись в храме, будто воробьи,туманны и смиренны, вечно сиры.2003 Южно-Сахалинск
Я сам на Сахалине наблюдал:дороги набухают, будто вены,когда дождь, пробиваясь сквозь астрал,к земле мифические строит стены.Там моря зов на берегу позналя в лунных очертаньях пены,к вселенной удивительной воззвал,и перестал в тот вечер быть я тленным.Японский тепловозик нас таскал,пока я в коконе вагонном спал,прислушиваясь к гулу перемены.Затем кореец тoфу подавал,и соусы, и жизнь мне предлагал,замешивая зелье для измены.2003 Минск
Вставляю в глаз разбившийся хрусталь,а в зеркале я стискиваю зубы,с трудом прорву здесь времени миткаль,нащупаю Скорины профиль грубый.Соединяет Свислочь неземной мистральи прошлого лирические судьбы,а кириллическая вертикальотсюда пронизает наши будни.Славян нечеловечески мне жаль,они и любят, как лесной глухарь,и изменяют, как морские рыбы.Я сам здесь предавался страсти встарь,и колоколил, будто пономарь,встречая те изломанные губы.2003 Веймар
Мы заблудились в буковом лесу,грязь, смешанную с прахом, мы месили,возможно, Бухенвальд переживу,конечно, если нас здесь не убили.Теперь здесь не рисуют на снегу,ведь это – тонкий саван на могилу,в затылок не стреляют сквозь дыру,и граждан не сжигают через силу.Лишь холодеют губы на ветру,да цокает булыжник на углу,двулико Гете с Шиллером застыли.Туристы здесь, как свиньи на пиру,повизгивают рано по утру,а воздух пахнет, будто гарь Хатыни.2004 Хабаровск
Нет сладостнее города на свете,здесь иероглифы, как острова,что чертит тушью на Амуре ветер,когда дождем взбухают небеса.Здесь первые явились миру дети,цепляясь за отцовские бока,и выступили в камне на рассветегримасы обезьяньего лица.Сдирая все дороги на макете,и надвигая линзы на глаза,я здесь на площади убийцу встретил,который пал от быстрого меча,но умирая, вгрызся враг в меня,и шрамом сердце гордое отметил.2003 Киев
В Днепре равноапостольный Владимир,спасаясь от могилы и чертей,крестил меня, поэта Византии,разбрасывая звезды из горстей.Вглубь давят православные святые,ад сторонится киевских мощей,золотоглавый силуэт Софиигорит, как свет Божественных очей.Там мой отец в военной дистонии,бумажных запуская журавлей,мечтал о быстрых крыльях для России.И там в яру остался след ногтей,где умирал расстрелянный еврей,запоминая образ неба синий.2003