– Да ну, что ты, не может быть…

– Они трутся друг о друга, когда я хожу. И трясутся.

– Мэри, я уверен, что…

– Джек, а с Джулией все в порядке? Она не кажется тебе странной?

– Не более, чем всегда, – сказал я, стараясь обратить все в шутку. Мне сразу стало неуютно, когда мы заговорили об этом. Уже много дней мне хотелось, чтобы кто-нибудь рассказал мне что-то о Джулии. Но теперь, когда мне было чем поделиться с Мэри, я понял, что не буду ей ничего рассказывать. Я решил держать рот на замке. – Джулия много работает и, понятно, иногда ведет себя немного странно.

– Она ничего не говорила тебе о черном облаке?

– Э-э… Нет.

– Или о новом мире? О том, что она присутствует при рождении нового мирового порядка?

Мне показалось, что это похоже на речи каких-то заговорщиков. Вроде тех людей, которых беспокоит деятельность Трехсторонней Комиссии и которые думают, что Рокфеллеры правят миром.

– Нет, ничего подобного.

– Она не упоминала о черном плаще?

Я внезапно словно натолкнулся на стенку. Все вдруг страшно замедлилось.

– О чем?

– Однажды вечером Рики заговорил о черном плаще, о том, чтобы укрыться черным плащом. Было уже поздно, он очень устал и, похоже, просто нес какую-то чушь.

– А что он сказал об этом черном плаще?

– Да ничего – только это. – Мэри запнулась, потом спросила: – Как ты думаешь, может, они там принимают стимуляторы?

– Не знаю, – сказал я.

– Понимаешь, у них там такая напряженная работа, они так долго работают и мало спят… Я подумала – вдруг они принимают стимуляторы?

– Давай, я позвоню Рики, – предложил я.

Мэри продиктовала мне номер сотового Рики, и я его записал. Я уже собирался ему позвонить, когда хлопнула входная дверь, и я услышал, как Эрик сказал:

– Слушай, мам! А кто это еще у тебя в машине?

Я встал и выглянул в окно. На подъездной дорожке у дома стояла машина Джулии – «БМВ» с откидным верхом. Сейчас тент был закрыт. Я посмотрел на часы. Половина пятого.

Я вышел в коридор и увидел, как Джулия обнимает Эрика. Она сказала:

– Наверное, ты просто заметил солнечный блик в ветровом стекле. В машине никого нет.

– Нет есть! Я его видел.

– Да ну? – Джулия открыла входную дверь. – Тогда пойди сам посмотри.

Эрик выбежал на лужайку. Джулия улыбнулась мне.

– Ему показалось, что в машине кто-то есть.

Эрик вернулся в дом и, пожав плечами, сказал:

– Вроде и правда никого нет.

– Правда, солнышко мое, – Джулия пошла по коридору ко мне. – Эллен уже приехала?

– Только что.

– Замечательно. Сейчас я приму душ, а потом мы поговорим. Можно будет откупорить бутылку вина. Какие у тебя планы насчет ужина?

– Я уже все подготовил для бифштекса.

– Чудесно!

И, весело помахав мне рукой, Джулия пошла дальше по коридору.

Вечер был теплый, и мы ужинали на заднем дворе. Я застелил стол скатертью в красную клетку, нарядился в кухонный фартук с надписью «Слово повара – закон» и поджарил бифштексы на решетке гриля. У нас получился классический американский семейный ужин с барбекю.

Джулия была очаровательна, весело щебетала, уделяя особое внимание моей сестре. Она говорила о детях, о школе, об изменениях, которые ей хотелось бы сделать в доме.

– Вот это окно надо бы убрать, – сказала Джулия, показывая на окно в кухне. – Вместо него мы поставим французские двери, чтобы был выход наружу. Будет просто чудесно!

Поведение Джулии меня изумляло. Даже дети смотрели на нее, удивленно раскрыв глаза. Джулия заговорила о том, как она гордится, что у Николь ведущая роль в пьесе, которую ставят в школьном театре. Николь сказала:

– Мам, у меня маленькая роль.

– На самом деле нет, солнышко, – возразила Джулия.

– Нет, маленькая. Всего две строчки!

Эрик тут же продекламировал:

– «Смотрите, вот идет Джон», «Мне кажется, это очень серьезно».

– Заткнись, вонючка!

– Она повторяет их в ванной много-много раз, – заявил Эрик. – Миллиард триллионов раз!

Джулия сказала:

– А кто такой этот Джон?

– Это слова из пьесы, мама.

– А-а… Ну, все равно, я уверена, что ты выступишь превосходно. А наш малыш Эрик делает поразительные успехи в футболе – правда, милый?