Шрифт:
– Хорошо, а теперь мы возьмем образцы крови.
– Вы можете взять только кровь – и ничего больше, – предупредил Рики.
– Да, Рики. Мы знаем.
Мае взяла шприц, ввела иглу в артерию, набрала крови для образца, слила ее в пробирку, одной рукой сменила иглу и взяла другой образец крови из вены. Ее движения ни на миг не замедлились.
Я сказал:
– Тебе как будто уже приходилось это делать раньше.
– Это пустяки. В Сычуане мы всегда работали во время страшных снегопадов, когда ты не видишь, что делаешь, руки замерзают, туша животного промерзла насквозь, так что в нее даже иглу не воткнешь… – Она отложила пробирку с кровью в сторону. – А теперь мы возьмем несколько культур на посев, и все… – Мае поискала что-то в своей сумке и сказала: – Вот незадача…
– Что такое? – спросил я.
– Я не захватила тампоны для взятия культур.
– Но внутри они у тебя есть?
– Да, конечно.
Я сказал:
– Рики, ты нигде не видишь тампонов для взятия культур?
– Вижу. Вот они, возле воздушного шлюза.
– Не хочешь принести их нам?
– Да вы что, ребята! – Рики натянуто рассмеялся. – Я ни под каким видом не выйду наружу днем. Если они вам нужны – идите и берите.
Мае сказала мне:
– Хочешь сходить?
– Нет, – я удерживал вскрытую тушку кролика и не хотел потом начинать все заново. – Я подожду здесь. Иди ты.
– Хорошо, – Мае встала. – Постарайся отгонять мух, чтобы не было лишнего загрязнения. Я скоро вернусь, – и она легкой трусцой побежала к двери.
Я слышал, как затихли ее шаги, потом лязгнула металлическая дверь, закрываясь за Мае. Потом стало тихо. Привлеченные вскрытой тушкой кролика мухи роились у меня над головой, пытались облепить вытащенные внутренности. Я отпустил задние ноги кролика и помахал рукой, чтобы отогнать мух. Я был так занят, разгоняя мух, что даже не волновался из-за того, что я здесь один.
Время от времени я поглядывал на горизонт, но ни разу ничего не увидел. Отгоняя мух, я случайно взъерошил мех кролика, и заметил, что кожа под мехом ярко-красного цвета.
Ярко-красная, как при сильном солнечном ожоге. От одного только вида этой красноты я вздрогнул.
– Бобби! – сказал я в микрофон.
В наушнике затрещало, потом раздался голос Бобби:
– Да, Джек.
– Ты видишь кролика?
– Да, Джек.
– Видишь, какая красная у него кожа? Ты записываешь это?
– Э-э… Погоди минутку.
Я услышал негромкое жужжание у левого виска – Бобби настраивал увеличение камеры через пульт дистанционного управления. Потом жужжание прекратилось. Я сказал:
– Ты видишь это? Через мою камеру?
Бобби не ответил.
– Бобби!
Я услышал какой-то шепот, непонятное бормотание. Но, возможно, это был просто треск статических помех.
– Бобби, ты там?
Тишина. Потом я услышал дыхание.
– Джек! – теперь со мной говорил Дэвид Брукс. – Тебе лучше вернуться внутрь.
– Но Мае еще не пришла. Где она?
– Мае внутри.
– Я должен ее подождать, она собиралась взять образцы культур…
– Нет. Возвращайся сейчас же, Джек.
Я отпустил кролика, поднялся на ноги и огляделся.
– Я ничего не вижу.
– Они с другой стороны здания, Джек.
Его голос звучал спокойно, но у меня мороз пробежал по коже.
– Да?..
– Возвращайся внутрь, Джек.
Я наклонился, поднял пробирки с образцами и сумку с инструментами для вскрытия, лежавшие возле тушки кролика. Черная кожа сумки сильно нагрелась на солнце.
– Джек!
– Минутку…
– Джек. Перестань там возиться.
Я пошел обратно к стальной двери. Под ногами шуршал песок. Я не видел ничего подозрительного.
Зато кое-что услышал.
Я услышал необычный низкий звук, похожий на барабанную дробь. Сперва я подумал, что это работают какие-то механизмы, но звук то нарастал, то затихал, пульсируя, как биение сердца. Некоторые удары были громче остальных и сопровождались каким-то шипением, образуя невероятную, причудливую мелодию, – я никогда не слышал ничего подобного.
Потом, обдумывая случившееся, я понял, что больше всего меня напугал именно звук.
Я пошел быстрее. И спросил:
– Где они?
– Приближаются.
– Где?
– Джек… Ты бы лучше побежал.
– Что?
– Беги!
Я по-прежнему ничего не видел, но звук стал заметно громче. Я побежал легкой трусцой. Звук был такой низкой частоты, что я чувствовал его вибрации всем своим телом. Но я и слышал его тоже. Барабанная дробь в прерывистом, рваном ритме.
– Беги, Джек!