(И все-таки: что они все в ней находят?!..)

В общем, вся эта сиеста продолжается на наших глазах, цветет большими белыми цветами, как дикая пальма в оранжерее, а мы с Каштановым, представляете, мы же так до конца и не понимаем, что происходит, нас совесть мучает! Мы же, несмотря на его “левые взгляды”, работать сюда приехали! И хотя совершенно ясно, что все остальные приехали сюда совсем для другого, мы решаем не обращать внимания и в 21.30 того же дня объявляем автоответчику в номере Наташи Д., что завтра, в одиннадцать а-эм у нас съемка.

И странно, но Наташка довольно скоро нам перезвонила, а самое странное, что она, немного поколебавшись, согласилась на наше предложение. Может быть, она подумала, что, с одной стороны, все равно нам днем делать вроде нечего, а с другой, что в случае чего ей наши трудодни пригодятся. Если, например, она совсем доведет своего Крестного отца и он от отчаяния начнет размахивать браунингом. И тогда она скажет: сударь, в чем дело? Я на работе!.. (И тому есть свидетели. Целых два).

Впрочем, сие все мои домыслы, а скорее всего Наташа согласилась просто потому, что тоже, вроде нас, человек пролетарского происхождения и просто так на море кверху пузом долго лежать еще не привыкла.

Короче, проведя весьма беспокойную ночь (Каштанов утром утверждал, что я храпела - ?!..
– ?!!..
– А сам-то ворочался и стонал во сне так, что я была вынуждена несколько раз его окликнуть!), на следующий день мы делаем Наташе Д. макияж прямо в номере. Но делать это очень трудно, так как Наташа сидеть спокойно не может, все время прыгает, крутит головой, порывается встать и рассказывает нам приключения предыдущей ночи. При этом она и присутствующая тут же боевая подруга Света истерически смеются.

Рассказ незамысловат и повествует о том, как опять все напились в гостиничном баре (на этот раз внизу) и как потом девчонки спрятались в своем номере и думали, что им делать, а Юра с замом ломились туда и чуть ли не пинали дверь ногами.
– И, - говорит Наташа, - а сегодня-то что мы будем делать?! Два вечера их динамим. Что же будет на третий?..

Под эти рассказы мы ее накрасили и, не отпуская далеко, поехали все вместе на лифте на пляж.

Ну вот. Выходим мы на берег и видим, что взволновано синее море. Шумит недовольно. А, кстати, незамысловатый сюжет предполагаемой живой картины должен был состоять в том, что молодая красивая девушка рекламирует изделия нашего Папы Карло, сидя на пляже в откровенном купальнике и устремив взор на закат. Очень изысканно (и свежо), как видите.

Мы ее еще всю намазали маслом, чтоб тело блестело, Наташка откинула голову назад, грудь выставила вперед, ноги вытянула, взгляд вдаль - короче, всё выглядело очень хорошо и сексуально, как раз для русской рекламы тяжелого и не очень машиностроения. Каштанов припал к объективу, и тут… Наташу Д. накрывает волной. Девятый вал - море-то волнуется. И весь макияж мгновенно слетает, “изделие” она уронила в воду, а самое главное - купальник, купальник, который ей сшил фотограф Каштанов специально для этой съемки, - он промок и прилип к телу.

Да-да, что вы удивляетесь и улыбаетесь как-то странно, - фотограф Каштанов у нас шьет. Ну, точнее, шьет-то все же не он, шьет одна девочка в нашем городе, но по его эскизам. Так что Каштанов у нас в данном случае выступает в роли кутюрье и, конкретно, на эту съемку он еще дома придумал для Наташи такое серебристое бикини из парчи, чтобы на нем отражалось солнце и все блестело и переливалось… И чтобы все жители нашей страны при взгляде на эту рекламу от счастья просто плакали бы, так на ней все было бы хорошо сделано и устроено. А он намок!..

Короче, все сникли, а потом, когда Наташа переоделась, Каштанов вообще схватил свой купальник и смотрел на него, как, наверное, смотрел Принц Датский на череп бедного Йорика. Только не плакал.

В общем, все как-то сразу погасли, и девчонки опять стали ныть, что, мол, съемка - это ерунда, а вот что же им вечером делать, вот вопрос и еще какой, потому что было ясно, что, потерпев поражение в первый и во второй день, Big Jury и его Zаm так просто не успокоятся и приготовят им на сегодня свой последний и решительный бой.

А мне вдруг все страшно надоело, и я пошла собирать разбросанные по берегу вещи и наши техпринадлежности, а потом села у воды на мелкие, специально процеженные какими-то далекими работягами для этого пляжа камешки и стала смотреть на волнующееся у моих ног синее море и на бегущие по нему до самого горизонта небольшие барашки. И тут, в первый раз за эту поездку, меня посетила мысль, а не послать ли мне все предприятие к черту и не подумать ли наконец-то о себе. То есть снять где-нибудь поблизости такой беленький курортный сарайчик на недельку-другую и тихо провести в нем время, купаясь в море и гуляя по берегу, а вечером сидеть за пластмассовым столиком в местном кафе и нюхать, как пахнет приготовляемый аборигенами шашлык, пить дрянной черный кофе из белой чашечки и меланхолично слушать стрекотание цикад в ближайших вечнозеленых кустах. Может, загорю, так даже роман какой-нибудь наметится пляжный… - мечтала я. Ведь в принципе этот страшный Юра уже сделал свое дело, он бесплатно привез меня в Сочи. Дома у меня были какие-то деньги - можно попросить родителей прислать. Что еще надо бедному человеку для отдыха?..