Ушел наш дражайший доктор на пенсию в чине страшного лейтенанта запаса. А умники в Военно-Медицинской Академии в том году решили, что надо теперь не шесть лет доктора учить, а семь. И тогда здоровье военнослужащих достигнет небывалых высот, суля невиданную продолжительность жизни мичманов и расцвет всех искусств сразу, а записи в медицинских книжках личного состава будут поражать совершенством слога и изысканной красотой штиля.

Правда, по моим наблюдениям, седые флотские доктора «академиев» не кончали, а были побочным продуктом производства школы марксизма-пароксизма.

Итак, наш опухший от многолетнего сна док радостно помахал нам ручкой, как будто мама в Иерусалиме его ждет, а не рязанские огурчики в рассоле.

Немедленно у старпома заболела голова – не от привычного похмелья, а просто некому принять амбулансию и хирургенцию. Но долго у старпомов голова болеть не может, не дано, потому что палец привычно тычет в мирно рысившего неподалеку лейтенанта, и голос привычно отдает гордые военные команды: «Лытинант! Исса! Ставь крестик!»

Сим действом под ответственность юного командира клистирных трубок переданы разные замечательные предметы. Набор хирургический №1 для подводных лодок, то же №2, дальше больше номер, и еще печать для рецептов, а отдельным ящиком секретные (sic!) таблетки №1 препарата №2 от радиации 500 штук. И в придачу – много разных интересных и поучительных обязанностей.

Например, у военнослужащих бытует заблуждение, что доктор обязан их лечить. Ничего подобного! Таковые случаи, конечно, не редки, но в основном это бывает в шесть утра, когда у дверей мается страдалец со словами: «Доктор, у меня тут вот…» Это значит: из сейфа достается канистра из нержавейки скромной емкости 10 литров, и страдальцу выдается полстакана лекарства и огурчик. Анамнез потом старпом выпишет художественным слогом (если симптомы усечет), потому что русская рулетка выродилась в контрольный выстрел в желудок.

Во всех других случаях из рукава черной гестаповской шинели достается либо один указательный лечебный палец в направлении медсанчасти, либо, сообразно случаю, другой – в направлении госпиталя.

Приходится, конечно, иногда и поработать. Например, всему экипажу медкомиссию провести. Для этого с утра экипаж строится по ранжиру званий и доктор всем торжественно вручает медицинские книжки, а это, надо сказать, документ серьезный и глубокомысленный, иной раз такие глубины мысли в нем обнаруживаешь, такие откровения – Толстому отдохнуть не помешает!

После этого доктор скрывается за дверью и занимает свое место за столом, а рядом уже сидят еще три седовласых лейтенанта, и у каждого под рукой по три-четыре печати.

Набор не радует разнообразием: на каждой присутствует большая надпись «здоров» и ссылка на специалиста – стоматолога там, или еще кого. Проктолог в списке не значится. А зря. После краткой гражданской панихиды в исполнении замполита очередник протягивает свою книжку, куда доктор с размаху лепит свои три многостаночные печати и передает объект другому доктору для лечения печатями. Через час весь экипаж здоров и весел, и дружно чистит плац от снега.

Бывают, конечно, и очень настырные подводники, которые не верят собственным глазам и Большой Королевской Печати. Некто М., кап. 2 ранга, видимо, что-то заподозрил в своем организме и громко возмутился в том смысле, что даже анализов не брали. Но докторов голыми руками не пропьешь! Анализы? Направо по коридору, последняя дверь.

Опыт показал, что за дверью скрывается лаборатория и такой же седой доктор, но уже в чине майора м/с. Картина следующая:

– Че пришел?

– Анализы сдать.

– А-а-а… Ну, давай палец, (из пыльной банки достается ржавая железка, палец колется и выдается ватка с запахом спирта). Все! (железка бросается в ту же банку).

Логика такая же ржавая и железная: палец уколот? Уколот. Значит, анализ сделан. Только матрос-первогодок будет спорить. Старый кап-два спорить не будет.

Зато сейчас я могу начинать живопись со слов: когда я был доктором…

Когда я был доктором, приходилось, в числе прочего, обеспечивать тренировки в УТП.

УТП – это учебно-тренировочный пункт, а попросту – списанная дизелюха, в которой установлены барокамера, бассейн и прочий пыточный арсенал. Очень удобно быть доктором иногда. Когда весь экипаж (кроме зама, натюрлихь) поочередно одевает рыжий резиновый костюм «дядя Ваня», призванный, видимо, не пропускать воду внутрь и воздух наружу (но на практике наоборот), и страшно веселую штуку ИДА-59, после чего, пыхтя и матюкаясь, надо залезть в торпедный аппарат по двое и вылезти с той стороны в бассейне. Доктор сидит наверху и покуривает.