(Хр-хмх-хр-бе-ееее…)

И тут Борька, потеряв бдительность, перестает чувствовать дистанцию и начинает тереться об начмана.

– Это что за тварь?!! Опять?!! Старшина, я же вчера приказал – в «зиндан» гада! Какого хера он опять здесь трется?! Расстрелять! За баню и расстрелять! Немедленно!! Из пулемета!!! Нет, привязать жопой к СПГ – и бронебойным!!!!…

Боря, включив заднюю, пятится. К нему уже мчится бригада добровольцев, остальной народ лежит на плацу «мертвый». Еще минут пять продолжается коррида. Борьку ловят и прячут от начманова гнева в «зиндан». С глаз подальше. А то пальнет, правда, в запале – и прощай, реликвия…

– Приказываю выступить на охрану государственной границы Союза Советских Социалистических Республик!…

Начман отходчив. А Борька… Борька вечен, как индийская корова.

Потому что у Борьки есть священная обязанность: он всегда провожает рейды на выходе. Это – примета, добрый знак. И мы уже стали настолько суеверны, что не тронемся с места, пока он не потрясет своей бородой нам в дорогу на прощание.

А еще у Борьки есть право – право на вечернюю сигарету. После ужина Борька «курит». Бойцы раскрывают пачку «Охотничьих» («Смерть на болоте») и скармливают ее всю этому черному козлу. Борька «курит» вдумчиво, по одной, медленно пережевывая и смешно шевеля губами, а бойцы пускают ему дым в нос. Глаза его постепенно краснеют…

– Б-ее-е-шка, сука, Бе-ее-шка. Смотри-смотри, кайф ловит, бля, наркоман, гы-гы-гы! Небось, мама много конопли кушала, когда тебя сиськой кормила? Че молчишь, баран?

– Не баран, а козел…

– Монопенисуально, брат, один хрен, тварь, полорогая и парнокопытная…

– Умно. Слышь, а интересно – он ведь, наверное, еще мальчик-одуванчик, ни разу не целованный ниже пояса?

– Ясный пень, и чё?

– Чё-чё? Хрен в очё! А что, если ему невесту надыбать? Бо прикол, а?

Мысль запала в головы. Кто-то вспомнил, что в старые добрые времена казаки, воевавшие Сибирь, умыкали себе невест из местных племен.

Али мы не казаки?

И во время одного из рейдов бойцы, отжав, отрезав бортом БэТэРа от основного козьего стада красивую белую козочку, затащили ее внутрь. Трофей тут же окрестили Машкой.

– Хороша, сучка! Гля, какая жопа! А глаза? А рожки, а ножки, а? Мисс Бариабаф-88, шемаханская царица! Улетная стерва… Ну, Боря, не подведи!

На «свадьбу» собралось полмангруппы. Алик Мишин, начальник 2-й заставы был и за тамаду, и за бабку-повитуху, и за генерального продюсера. Процесс!

– Боря, давай!

Боря ошалело крутил головой и не двигался с места.

– Маша, Манюня, сделай глазки козлику!

– Алик, а может, они при свете стесняются?

– Ага, а может им еще свечку принести и подержать? Давай, Боря, давай! Маша, не строй из себя целку, смотри какой у нас парень, красавец мужчина, в самом расцвете сил! Ну?

– Алик, а может им помочь?

– Угу. Помочь, показать, поднаправить… С головой-то у тебя как, нормально? Это ж козлы… А хотя, why бы и not? Ну-ка, парни, давай, вы вот держите Маню, а вы давайте-ка тащите Бе-е-ешку поближе. Давай-давай, поднимай. Так-так, ну, Боря, Боренька, елки-метелки, мужик ты или где?

– Алик, а ты ему подрочи!

– Я щас тебе подрочу, гиббон…

Цирк этот мог бы продолжаться долго. Уж больно тема была интересная и животрепещущая.

– Мишин! Чем это вы тут занимаетесь?

Увлекшись процессом, никто не заметил, как появился начман.

– Ассимилируем местное население, товарищ подполковник! Используем, так сказать, половой процесс как мощное средство спецпропаганды. Культуру в массы, советский образ жизни! Опять же, честь мундира – никак нельзя ударить в грязь лицом! Мы – казаки…

– Что за бред? А ты, стало быть, за инструктора?…

– Так, а ну-ка, войска, жопу в горсть и скачками к старшине! Он вам нарежет фронт работ до отбоя. Марш-марш, клоуны, ебт!…

– Олег Николаевич, как не стыдно? Ну ладно, пацаны, но ты-то взрослый мужик, епрст…

– А что я, Николай Иванович?!! – Мишин завелся с пол-оборота, – Я три месяца не видел женского тела! Я из рейдов не вылезаю, я что – не человек? Я тоже имею право на отдых! Даже в Древнем Риме императоры понимали – без хлеба и зрелищ толпа звереет. Ну может боевой пехотный офицер расслабиться один раз?

– Ну ты бы, Олег, еще личным примером показал личному составу, епона мать! Ты вот что – побрейся, приведи себя в порядок. Завтра колонну отправляем в Термез за пополнением. Давай-ка дуй, там пару-тройку дней у тебя будет. Вот и отдохнешь. Смотри только – без дури, чтоб потом с опергруппой не пришлось объясняться!

– Товарищ подполковник, какой разговор, вы ж меня знаете, все будет о'кейно, тип-топ!

– Знаю, Олег, то-то, что знаю. Потому и предупреждаю – пей, но в меру, и с пьяными дураками не связывайся.