Как все глупо получилось… И еще этот уродский артефакт, что болтается у нее на шее…

Ида добралась до гостиницы, и вошла в холл. Грязная, в рваной, заляпанной кровью пижаме, босиком, она представляла то еще зрелище.

— Эй, девушка! — окликнула ее новая администраторша. — В таком виде сюда нельзя.

— Но я здесь живу, — растеряно заметила Ида. Если отсюда выгонят, то куда ей тогда идти?!

— Живете? Тогда покажите вашу карту гостя… — раздраженно попросила администратор.

Ида вздохнула и попыталась спокойно объяснить:

— Карточка осталась с моей одеждой в больнице…

— В больнице? — скептически переспросила администратор. Ее красноречивый взгляд говорил о том, что она ей ни капли не верит. — Если больница, то не психушка ли?

Оскорбление и презрение словно адреналин обожгли Иду с ног до головы холодом. Она почувствовала странную свободу. Свободу от морали, которая диктовала ей быть вежливой к женщине. Уважать ее, ценить ее. Она отнеслась к ней так же, как и женщина к ней. Похоже чувство она испытала, когда те трое убийц пришли за ней.

Так вот что значит, когда за душой нет бога… Это — отсутствие любви в душе, — подумала Ида со вздохом. — Я не могу сохранить ее, когда меня убивают… Когда оскорбляют… Так вот почему я — тварь… Я такая слабачка! Я ничем не лучше этой женщины…

Ида молча повернулась и пошла к лифтам, оставляя после себя грязные следы на ковре.

— Эй, ты! Я сказала… — закричала администраторша на нее.

Ида оглянулась на нее и холодно сказала:

— У человека возможно жизнь рушится, а все, что волнует тебя, это тупые правила? Продолжишь в том же духе, и твоя душа сгниет! Никакие правила не стоят человеческой души!

— Чего?! — не поняла ошарашенная администратор. Девушка говорила убедительно, но ее слова не имели никакого отношения к ситуации. — Я сказала…

— Вот черт… — Ида через плечо глянула на нее раздраженно. — Отвали, я сказала!

На женщину тут же снизошел мир и покой. Ее глаза остекленели, а на лице застыла дежурная улыбка. Она развернулась, сходила за карточкой-ключом и протянула его ей, а потом, как будто ничего не произошло, вернулась к стойке. Ида пожала плечами и вошла в лифт.

В номере убрали, так что ничего не напоминало о присутствии здесь Дэна. Или о присутствии самой Иды.

Ида залезла в горячую ванну, но внутри чувствовала лишь бесконечный ледяной холод. И только тут ее догнала усталость… Она сдалась слабости, закрыла глаза и провалилась в черный беспамятный сон…

Ида не видела, как в запотевшем зеркале появилось печальное и прекрасное лицо длинноволосой нагой женщины. Привидение появилось в ванной и еще раз глянуло на миг на себя в зеркало. А затем приблизилось к спящей девушке…

Дэна свалили на каменный пол, как ненужный хлам. Именно боль и привела его в чувство.

Он открыл глаза и увидел главаря. Тот садился обратно в лодку.

— О, ты очнулся? Плохо для тебя, парень… Твой отец решил-таки раскошелится, но я ему не очень доверяю… Поэтому для подстраховки я спрячу тебя здесь…

Здесь? Дэн обреченно огляделся. Какая-то мрачная пещера. Вход в нее явно только с воды…

— Я случайно узнал об этом месте. Даже если меня схватит милиция, то останешься моим заложником… Отсюда нет другого выхода, кроме как этого по воде. И здесь тебя никто никогда не найдет!

— Может, ты просто убьешь меня? — взмолился Дэн. Его охватила паника. Умирать в таком месте — долго и мучительно… Без света, еды и воды…

— Ты просишь меня о смерти? Ты не веришь, что твой отец ценит тебя, верно? Поэтому ты и ушел из дома? Ты знаешь, мой напарник никогда не ошибается. И раз он сказал, что этот Чернов раскошелится, так оно и получится. Ты какой-то совсем малохольный слабак… Не переживай, через день я вернусь. А вот если нет — тогда начинай беспокоиться… Ну что? Еще хочешь умереть?

Умереть? Дэн никогда не держался за свою жизнь. Но продолжал жить… Почему? Ведь никому на свете он не нужен… Дэна мучило какое-то воспоминание, которое никак не вспоминалось. Но тут он вспомнил злобный взгляд Иды. Если бы она была здесь, то прикончила бы его. Он не может сдаться. Потому что он не один. Он — с ней.

— Нет, не хочу. Это была минутная слабость, — отрезал Дэн. — Зачем ты скармливаешь меня пожирателю?

— Пожирателю? — главарь не спеша раскурил сигарету. — Это та тварь? Так она тебя ест? На тебе нет укусов!