– Ну и сколько их уже нет? – Жиган нервно ходил по вагону, где была их трапезная.

– Часа четыре где-то, – Клим пожал плечами.

– Я не понимаю, куда и зачем они могли пойти? И что вообще за дела у него с этим Моряком? И с чего вдруг?

– А вы куда ходили? – Тихо спросила сидящая в углу Родька. Настроение у нее было подавленно полным непониманием того, что вообще происходит в последние дни.

– Так искали их, деточка. – Огрызнулся Жиган. – Я к супермаркету тому ходил. Клим по промзоне смотрел. Ваффен на крыше. Шум вокруг станции искал.

– Угу, – кивнул скинхед.

– А Щербатый где? – Клим посмотрел на своего товарища.

– Он до Мурзинки пошел.

– Далековато.

– Ну, потому его и нет еще.

– А может старый с моряком вообще в другую сторону пошли? – задумчиво проговорил Шум.

– Куда? – Жиган перестал ходить из стороны в строну и уставился на скинхеда.

– В сторону пожарки или электродепо.

– А зачем?

– Мне откуда знать.

– Ну ладно. Клим. Давай сходим туда. Поглядим. Я не верю Моряку и думаю, что он что-то задумал. Наверное, старик наш в опасности.

Клим поморщился. Ходить куда бы то ни было, ему вообще не хотелось.

– Я с вами, – подал голос Шум.

– Тут сиди. Ваффен на крыше. Девчонка вообще одна останется. Сиди тут и охраняй ее.

Родька медленно повернула голову и скептически посмотрела на Шума. Много он наохраняет если ему можно шнурки перевязать на посту.

– Да что я, нянька что ли? – возмутился скинхед.

– Пасть закрой лучше.

В холле станции послышался знакомый скрип велосипеда.

– О, а вот и Саныч пропащий! – Клим вскочил со своего места и первым вышел из вагона. Следом все остальные.

Это был не Саныч. На перрон станции вышел Щербатый. Выглядел он еще хуже, чем обычно. Лицо еще более мрачное и в глазах какое-то отчаянье. Оглядев всех вышедших ему на встречу взглядом, он вдруг разжал ладони и велосипед старика, что он катил рядом с собой, рухнул на пол.

– Саныча убили, – выдохнул он.

Человек в камуфлированной куртке торопливо вошел в подъезд пожарного депо и собрался, было уже подняться по лестнице, не отрывая взгляд от голой девицы на обложке журнала, как вдруг до его сознания дошла запоздалая мысль, что тут что-то не так. Он с трудом оторвал взгляд от вожделенной картинки и осмотрелся. Дверной косяк на входе был разбит. Тряпье что свалено в углу кто-то ворошил. Человек осторожно свернул журнал в трубочку и, запихав за пазуху, вытащил из-за пояса топор. Осторожно подошел к выходу. Осмотрел дверной косяк. Взглянул на ржавую легковушку, что стояла рядом, на улице. С ней тоже было что-то не так. Бензобак открыт, но он и раньше был открыт. Просто в горловине бака торчала голова куклы. А ведь ее не было. Кукла эта валялась среди того тряпья, что кто-то разворошил. А теперь ее башка торчит из пустого бензобака. Он подошел к машине. Стал медленно ее обходить и, вдруг с другой стороны корпуса выскочило что-то черное. Он не успел занести топор. Сокрушительный удар по голове отправил его в нокаут.

Старик лежал на груде обломков разрушенного здания, распластав руки и уставившись мертвыми глазами в пасмурное небо. Вся грудь залита кровью. Он больше не выглядел столь грозно. Он был просто мертв. На лице какая-то гримаса. Смесь удивления и боли. Щербатый, Клим и Жиган смотрели на него какое-то время. Потом Жиган стал осматривать тело. Осторожно раздвинул разрез на свитере в области раны.

– Прямо в сердце, – проворчал он.

– Неужели Моряк? – вздохнул Щербатый.

– Погоди. – Жиган извлек из кармана куртки плоскогубцы, которые всегда были при нем как один из необходимых во время обыска различных зданий инструментов. Затем стал ковыряться в смертельной ране старика.

– Ты чего делаешь? – Клим поморщился.

– Да погоди ты. – Жиган добрался до застрявшего в сердце Саныча лезвия ножа и, зацепив плоскогубцами, извлек наружу. – Вот чем его убили. Знакомое перышко, да? – Он показал лезвие своим спутникам.

– У нас у всех такие ножи, – пробормотал Щербатый.

– Ну да. У всех. – Кивнул Жиган. – И у всех рукоятки подписаны. Проблема в том, что у этого ножа рукоятка отломилась. Нож столовый. Не очень крепкий. Хоть и острый и длинный.

Клим извлек из кармана свой нож.

– Как видите, мой на месте и рукоять целая и подписанная.

– Мой тоже. – Жиган показал нож. – Щербатый. А твой где?

– Дома. – Тот пожал плечами. – А к чему этот вопрос? Ну, ведь ясно, что это Моряк сделал.

– А ты ведь только что сомневался. А теперь настаиваешь? Не странно ли? – Жиган усмехнулся.

– Я что-то намеков твоих не понял. – Нахмурился Щербатый.

– Да ладно. Пойдем на станцию. Будем думать. Если это Моряк, то он может вернуться за своим барахлом.

– А как же Саныч? – Щербатый развел руками.

– А он идти не может. Он немного не живой, если ты не заметил.

– Но его похоронить надо.

– Ты тут лопату видишь поблизости? Да и ему это уже не надо. Тут вокруг в руинах несколько миллионов человек, которых так никто и не похоронил. Так что пошли.