– Какая Аня?

– Не знаю. Которая дружила с Амарантой.

– А ты чей? Что-то я тебя не помню.

– Я в Пречистое иду. Проездом из Архангельской области. Монастырь восстанавливал, по подряду. Там у нас был один… просил передать привет…

– Привет, это что же… Это можно…

– А Аня? Была еще девочка… Летом жила по соседству, дачница, дружила с Амарантой. Он так и сказал – Аня и Амаранта. Две.

– Аня? Это не Леонтьевых? Если Леонтьевых, то знаю… Заграницей она. На скрипке больно хорошо играет.

Парень пожимает плечами огорченно.

– Жалко… Он просил очень. Проводить меня вышел и все говорил: «Только не обмани». Не послушник даже, а так… Кирпичи таскал на колокольню. Молчал всегда. Никто и голоса его не слышал. И вдруг со мной заговорил, когда узнал, что я в эти края…

Тетка тоже сочувственно пожимает плечами. Чего, мол, только не бывает на свете.

– Куда же мне ее теперь? – растерянно спрашивает парень.

– Кого?

– Да вот…

Парень ставит на стол круглое и закутанное в темное. Разматывает темную материю. Показывается клетка, в клетке – птица. Молчание. Тетка смотрит на птицу, оторопев.

– Так ведь синяя она…

– Ну да, в общем-то. Может, выпустить?

– Ты что говоришь-то? Куда ее, такую? Люди обидят.

– Себе оставить?

– А как же? Ей одной нельзя.

– Тоже верно. Себе возьму, значит. А там поглядим… На монастырь напишу – так, мол, и так. А то беспокоился он. Говорил, что давно птицу эту обещал… Так я пойду?

– С Богом. Яблок возьми в дорогу, погрызешь.

– Хорошо бы дойти до Пречистого раньше дождя…