Солнце уже склонялось к линии горизонта, когда Адучи в изнеможении опустился на небольшой холмик, возле которого он бродил все это время на подгибающихся от усталости ногах. Кедр не приблизился ни на метр. Эта местность, вероятно, и в самом деле была проклята, или сказывалось влияние подземных газов, потому что происходящее нарушало все законы пространства и времени. Адучи обернулся назад. Поселок стоял совсем неподалеку, глядя на неудачливого беглеца черными провалами окон. В сумерках он выглядел особенно жутковато.

Адучи чертыхнулся, но потом, вспомнив о причитаниях безумного старика, осекся. Упоминание нечисти в подобном месте, да еще в предшествии ночи, было чревато различного рода неприятностями. Хотя, происходящее с ним и так нельзя было назвать чем-то приятным.

«Там нет людей»…

— Интересно, этот безумец убрался оттуда? — Адучи тяжело поднялся и сделал несколько шагов по направлению к заброшенному поселку. Проклятое селение, в отличие от заколдованного дерева, приблизился ровно на несколько шагов. Тайшин еще раз обернулся на кедр. Что ж, судя по всему, ему опять приходилось провести ночь в одном из этих зловещих домов. Если безумный старик еще был там, это не сулило ничего хорошего. Впрочем, если даже его там уже не было, ничего хорошего в предстоящей ночевке все равно не предвиделось.

Адучи прошелся по поселку, настороженно озираясь по сторонам. Старика нигде не было видно. Однако тайшин все равно чувствовал сильную нервозность. Отсутствие ножа и метаморфозы с пространством не предвещали ничего хорошего. Как он был наивен, когда думал что ночевка в заброшенном поселке будет простым и необременительным занятием. Не стал бы Аксумаи вести его за десятки километров, чтобы он просто провел ночь в пустом доме. Да и этот старик… Кто бы это мог быть? Случайно забредший селянин из ближайшей деревни? Но ближайшая деревня это километров сорок. Безумный отшельник? Пастух? Охотник? А может быть, это и был тот Мунг, которому Аксумаи просил передать привет от него? Но ведь он сам сказал ему — «там нет людей». Что все это значило?

На улице было уже темно. Необходимо было найти себе место для ночлега, а утром уже разобраться со всей этой чертовщиной… Упоминание чертей, пусть даже в мыслях, здесь было не допустимо, поэтому Адучи мысленно прочитал защитный алкыш-заклинание, оградил себя кольцом из защитных рун и, поискав глазами знакомый дом, где он провел прошедшую ночь, решительно двинулся туда. Во-первых, это была уже отчасти знакомая территория. А во-вторых, он не терял надежды найти свой нож.

Перед черным провалом двери он осторожно замер, прислушиваясь к происходящему в доме. Встретиться в темном доме с безумным стариком было не самым щадящим испытанием для нервов и так натянутых, словно готовые лопнуть струны. Судя по отсутствию звуков, в доме никого не было. Адучи сжал кулаки и, сделав шаг вперед, исчез в черном прямоугольнике входа, поглотившего его и растворившего в своих мрачных недрах.

Он долго сидел в темноте, пока, наконец, утомленное событиями прошедшего дня, сознание незаметно не выключилось. Окружающая тьма в одно неуловимое мгновение вторглась в его внутреннее пространство, сливаясь с его снами, в которых прятался Черный человек.

Страхи, о которых он и понятия не имел, поднимались на поверхность его воображения и оживали, кривляясь и извиваясь перед ним. Он никогда не думал что такое возможно. Он чувствовал себя жалким и раздавленным. Он всхлипывал как маленький мальчик и пытался спрятаться от своих пугающих видений, но они были везде. Они оживали в темноте, растворялись в темноте, становились темнотой. Их невозможно было остановить, потому что ими управлял невидимый дирижер. Невидимый, потому что Черного человека невозможно было увидеть в темноте. Нужно было что-то сделать, проснуться, добавить в сновидение света.

Адучи качнулся и открыл глаза. В комнате было светло. Но не потому, что наступило утро, а потому что посередине комнаты горела свеча, около которой сидел сгорбленный человек. Адучи вздрогнул и вскочил с деревянного лежака, вглядываясь в темный силуэт. Пламя свечи колыхалось и причудливые тени бродили по стенам и потолку. В этом призрачном свете явственно выделялись всклокоченные седые волосы и крючковатый нос. Старик…

Адучи почувствовал, как крупная дрожь начинает сотрясать его тело. Он замер, не зная, что делать дальше. А старик сидел неподвижно, словно восковая фигура, оставленная здесь в память о тех людях, которые населяли эту местность полвека назад. Ковров сел обратно на лежак, нервно сцепив между собой дрожащие ладони. Через какое-то время он опять начал терять нить связанного мышления. Во всем был виноват призрачный свет свечи, его гипнотические колебания. Периодически Адучи приходил в себя и сразу смотрел на своего незваного гостя. Но все было без изменений. Свет свечи и неподвижная фигура старого алтайца. Казалось, ночь остановила время в этой странной избе…

Когда Ковров в очередной раз бросил взгляд на сидящего, как будто в забытьи, старика, его опять накрыл с головой дикий животный ужас. Старик по-прежнему сидел неподвижно, но он не спал, а внимательно смотрел на тайшина. Адучи вскочил и встал в агрессивно-защитную стойку, переминаясь с ноги на ногу и выставив перед собой сжатые в кулаки руки.

— Что тебе нужно?

Старик продолжал молча буравить его взглядом, лишь чуть улыбнувшись самыми уголками губ.

— Тебя зовут Мунг?

Алтаец выпрямился и встал.

— Ты знаешь, как меня зовут?

— Кто ты?

Старик всхлипнул.

— Пленник. Такой же пленник, как и ты.

Адучи изумленно посмотрел на него.

— Пленник? Чей пленник?

Алтаец обвел руками стены дома.

— Этого места.

После нескольких минут молчания, он горестно всплеснул руками.

— Ты же сам вчера все видел. Отсюда невозможно уйти. Здесь живут духи мертвых. Они держат нас в плену.

— Как давно ты здесь?

Мунг опять сел и обхватил голову руками.