– Направо.

– А сколько всего этажей?

– Четыре. Направо.

– Да?! А я не уверен...

– Осторожно!

– А-а-а, держи его, держи!

– ...Тащите меня!... Фу-у, пронесло. А на солнце-то жарко.

– Хмм. Так, здесь главная стена, значит нам туда.

– Осталось тридцать секунд.

– Впе-ре-е-е-д!

– ...Рука выскальзывает! Не тащи так сильно... Оу-у.

– Извини. Держись, пожалуйста, в следующий раз крепче.

– Ха! Я еще и виноват! ...И почему прямо перед самой стеной?

– Двадцать секунд.

– ...Дверь, ...спальня, ...коридор, ...опять коридор...

– Пятнадцать секунд.

– ...Зал, ...кабинет, ...библиотека, хм-м, и неплохая, ...

– Десять.

– ...Опять спальня. Какая уже по счету? ...Столовая! Стойте, стойте, куда вы тащите, А!... Ну вот...

– Три.

– Комната для слуг...

– Две... одна...

– Лестница!

Отряд вновь приобрел обычный цвет. Несколько секунд все трое стояли на одном месте и тяжело дышали после неожиданного спринта.

– Не дотянули.
– Устало прошептал Нэйтин.
– Целый этаж недотянули.

– Вам придется нести меня на руках, друзья.
– По театральному завопил Рэйнфос, изображая мученика.
– Ибо ноги мои нести меня судьбе навстречу больше не имеют сил, и я устал. О, как же я устал!

– Только не говорите, что вы и вправду устали после легкой двухминутной пробежки.
– Строго бросила Нелина.

– Да конечно нет!
– Неожиданно бодро ответил Нэйт, заглушив тем самым похожую, только несколько с другим окончанием, фразу Рэйна.

– Ну и отлично! Пойдемте дальше. Да, и отпустите, наконец, мои руки!

Целую минуту они шли молча. Совершенно неожиданно им вдруг почувствовался едва-едва различимый запах еды.

– Жаренный поросенок.
– Мгновенно отреагировал Рэйнфос.

– С укропом и луком.
– Облизнулся Нэйт.

– Не иначе.
– Подытожила Нелина.

Они невольно ускорили шаг. Через несколько метров запах усилился - аромат шёл откуда-то слева, из-за угла. Мужская часть отряда почти перешла на бег.

– Эй, да куда вы так несетесь?!
– Резко остановила их женщина.
– А говорили, что устали!

– Это мы... Э... Во! Чтоб мышцы не болели в следующий день. Нельзя резко останавливаться...
– Неуклюже оправдался Рэйн.

– И есть сразу после бега нельзя! Вы что, разве не знали?
– ехидно урезонила Нелина.

– Ну, Нели, ну пожалуйста. Давайте сделаем вид, что заблудились во дворце, а сами покушаем чего-нибудь?
– Выполнил Рэйнфос отчаянную попытку, повесив на лицо детскую наивность.

– Или уж, в крайнем случае, заблудимся в спальне... В одной из.
– Поддержал его Нэйт.
– Часок, другой вздремнуть никому не...

– Да о чём вы говорите?! Какое еще "сделаем вид"? Мы и так заблудились!
– Перебила его Нелина.
– Кстати, если уж на то пошло, я бы заблудилась в ванной комнате или бассейне.

Пока они спорили, из-за угла вдруг выскочил молодой слуга с огромным подносом, торопившийся немедленно доставить кушанье своему императору. И когда юноша совершенно неожиданно для себя вдруг встретился лицом к лицу с тремя типами подозрительной внешности, рука его дрогнула.

– ...Что же, ... что же ты наделал, мальчик?
– Прошептал Рэйнфос после небольшой немой сцены, сделав такое выражение лица, как будто бы слуга только что воткнул кинжал ему в живот, а не всего лишь предоставил подносу свободно падать с высоты полутора метров.

– П-п-простите, господин... Извините!
– Зарыдал юноша.
– Велите высечь меня розгами! Велите посадить меня в темницу! Я олух, я осел. Простите, пожалуйста! Не велите казнить...

– А что это было?
– Перебил слугу Нэйтин, стряхивая с ног какую-то красно-белую субстанцию.

– Торт из клубники и вишни, господин.
– Жалобно ответил юноша.

– А еще один такой есть?
– Встрял Рэйн.

– Есть, господин, как же не быть!
– Уже более бодро ответил слуга.
– Повара-то, они нынче стараются. А сейчас иначе и нельзя - не понравится кому твое блюдо, и ты уже маршируешь.

– Так, быстро, одной ногой туда, другой торт обратно, марш!

– Слушаюсь, господин!

И слуга уже занес ногу для того, чтобы исполнить приказ, как, наконец, вступила Нелина: