– Да ну его, Тань, еще неделька-другая, и уйдет. Вряд ли ему предложат сотрудничество: и пишет коряво, и инициативы никакой. Только и клянчит, чтобы кто-нибудь темку подкинул…

Татьяна с любопытством посмотрела на Лану:

– А он, кажется, и вправду в тебя влюбился…Что, не волнует, ну хоть капельку, а? Не льстит? Такой юный, такой красивый!…

– Тьфу на тебя, Танька!
– с досадой сказала Ла-на.
– Что ты выдумываешь?

– Ничего я не выдумываю! Он с тебя глаз не сводит. Наверное, поэтому и писать ничего не может, что вместо компа тебя только видит…

Лана пожала плечами и недовольно ответила:

– Его проблемы. С такими младенцами случается… Тань, у меня что-то застопорилось. Может, кофейку попьем?

– Это я завсегда готова. С тортиком, в бухгалтерии в холодильнике вроде бы еще оставался. Пойду проверю, а ты кофе делай.

Лана включила чайник, насыпала в кружку кофе. Притопала Татьяна, торжественно неся прозрачную коробку с развалинами шоколадного торта.

– Вот! Я же говорила!

Лана уже разливала по чашкам крепкий кофе.

– Тань, твоей Машеньке сколько лет?

– Восемь… - Татьяна слизнула с пальца крем, поставила перед Ланой блюдце с огромным куском торта.
– А что?

– Куда ты мне столько!
– ужаснулась Лана.

– Ну вот!… Похудеешь тут с вами!… - проворчала Татьяна, придвигая ей блюдце с тоненьким ломтиком, а себе забирая ее огромный кусище.
– Друг называется!

– Тань, тебе худеть нельзя, - усмехнулась Лана.
– Ты и в своей весовой категории… как это в психологии называется? Гиперактивная. А что будет, если похудеешь? Вихрь!

– И то верно, - вздохнула Татьяна, облизывая ложку и с вожделением поглядывая на остатки торта в коробке.
– А чего ты про мою Машку спрашивала?

– Ты ее родила, когда училась или уже работала?

– Училась еще… - Татьяна решительно водрузила на коробку крышку и отвернулась от соблазна.
– Я же на заочный поэтому и перешла.

– А если бы… ну, гипотетически… сейчас ждала бы ребенка, а тебя всячески начали бы с работы вытеснять - как бы ты поступила?

Татьяна вытаращила глаза:

– Олег Дмитриевич на такое способен?

– Да ну тебя! Я же говорю - гипотетически.

– А-а, ты ведь про что-то такое пишешь!
– догадалась коллега. И задумалась.

В задумчивости открыла коробку и начала есть торт. Лана отодвинула коробку из-под ее ложки, снова закрыла крышку и переставила торт на стол Саши Матросова. Татьяна наблюдала эту процедуру задумчиво и безмолвно.

– Знаешь, а ведь трудный это вопросец… - наконец сказала она.
– Я работу свою, люблю… И детей своих люблю. Ну, Машку то есть. И если бы… А ведь я бы ушла! Но такой бы скандал учинила!…

– Это кому бы ты скандал учинила?
– спросил с порога Матросов.
– О! Тортик! Тань, неужели это ты мне оставила? А теперь хочешь за это скандал учинить?

– Нет, Сань, если ты быстренько проглотишь эти калории, я тебе только спасибо скажу… А скандал я бы закатила, если б мне, гипотетически беременной, начальство прессинг устраивало.

– А, - расправляясь с тортом, понимающе глянул на Лану Саша.
– Это вы на Ланкину тему рассуждаете… А кофейку мне?

Лана снова включила чайник

…Нет, не будет она советовать будущим мамам воевать со своим начальством в ущерб здоровью - и своего, и малыша. Пусть правительство еще поломает голову над самым трудным вопросом: как быть современной женщине. Будущей матери в стране просто обязаны создать такие условия, чтобы она ни на минуту не чувствовала себя… виноватой в том, что решила дать отечеству еще одного гражданина. Или гражданку.

Человеческий род должен продолжаться вопреки всему. Даже недовольству работодателей.

Олег с Владом заказали отбивные с жареной картошкой и пиво - это было их традиционное меню с давних, студенческих пор.

– Недурно, - похвалил Влад сочное мясо.
– Олег, я читал несколько статей твоего Александра Матросова. Это, кстати, что - псевдоним?

– Нет, представь себе - настоящее имя.

– О?! Круто… Ну так вот, он там здорово прополоскал в кипяточке одного гендиректора фирмы, небезызвестной и в Москве. И я так понял, продолжение следует…

– В нашей газете никого не полощут… У нас правду пишут, - несколько натянуто возразил Олег.

– Кто бы сомневался… И все же - лучше бы вы его не трогали. Поверь мне, нехороший он человек, невоспитанный. И злопамятен зело. Может очень больно сделать в отместку.
– Влад доверительно тронул Олега за плечо.
– Тормозни, Камнев. Ты ведь законопослушный водила. Считай, красный свет загорелся.